— Коллеги, мы опять отвлеклись! Предлагаю пойти от противного. Кто может выделить время на визит в Литтл Уингинг, поднимите руки. Руки, а не стаканы! А, благодарю вас, это очень кстати. Нет, чаю больше не надо, спасибо. Что, вообще никого?
— Педсовет мы или кто? Давайте уже посоветуемся и кого-нибудь пошлём.
— Кого, например?
— А кого нам не жалко? И не надо на меня так смотреть, я про младший педагогический состав.
— Вот это правильно.
— Осталось выбрать жертву.
— Как-то вы это нехорошо сказали.
— Зато честно.
— Предлагаю первого, кто зайдет в учительскую. Кроме Хагрида.
— И Филча.
— Вот это очень правильно! От Филча кто угодно заикаться начнёт.
— Интересно, кто сейчас откроет дверь и вляпается по самые уши?
— Фу! Я понимаю, что честно, но всё-таки очень грубо.
— Предлагаю небольшое пари! По пять сиклей.
— Не успеем, слышите, каблуки цокают?
— Да-да, заходите, Аврора! Мы как раз вас вспоминали! У меня есть для вас небольшое поручение. Ничего сложного, и это не отнимет у вас много времени...
Голубой вагон бежит, качается...
Тот август, что Гарри прожил у Дурслей перед тем, как уехать в Хогвартс, нельзя было назвать особенно весёлым. Гарри почти не выходил из своей комнаты. Целыми днями он лежал на кровати и читал до поздней ночи. «Историю Хогвартса», учебники, которые оказались жутко интересными, и министерскую брошюру «Памятка маглорожденного волшебника». Брошюра оказалась самым полезным приобретением. В ней были перечислены магические виды транспорта, приведено подробное описание денежной системы Магической Англии, начерчены схемы проезда к важным учреждениям со стороны магловского Лондона, и даны телефоны, по которым можно и нужно было звонить в экстренных случаях. Гарри долго боролся с искушением выйти на улицу и взмахнуть волшебной палочкой, но здравый смысл победил. Вряд ли тетя с дядей одобрят появление автобуса «Ночной рыцарь» на их ухоженной лужайке перед домом. Отношения с ними после великана, зонтика и визита профессора Синистры испортились окончательно. Дадли теперь так боялся Гарри, что опасался находиться с ним в одной комнате. А тётя Петунья и дядя Вернон больше не осмеливались запирать Гарри в чулане, принуждать его к чему-нибудь или кричать на него. Если честно, они вообще с ним не разговаривали. Они были ужасно напуганы и одновременно злы на Гарри и вели себя так, словно его не замечали. Конечно, это было значительно лучше, чем раньше, но Гарри радовался таким переменам только поначалу, а потом стал тосковать.
Первого сентября Гарри проснулся в пять часов и уже не смог заснуть, он был слишком взволнован. Он встал и влез в джинсы — наверное, не стоило ехать на вокзал в мантии волшебника, проще было переодеться в поезде. Он тщательно изучил присланный ему список необходимых книг и вещей, чтобы убедиться, что ничего не забыл, прикрыл шрам бейсболкой и начал ходить взад-вперед по комнате, дожидаясь, пока проснутся Дурсли. Два часа спустя дядя Вернон запихнул огромный чемодан Гарри в багажник своей машины, и они поехали на вокзал.