Когда я позвонил Салли Йейтс, то рассказал ей, что собираюсь сделать заявление по делу Клинтон, и что не координировал своё заявление с Министерством юстиции. Когда я сообщил ей эти новости, она не задала вопросов. Хотя я никогда не говорил с ней об этом, думаю, Йейтс понимала, что я делаю, и почему, и ценила это. Реакция генерального прокурора Линч была немного другой. Она лишь спросила: «Что вы будете рекомендовать?»
«Прошу прощения, но не собираюсь отвечать на это», — ответил я. — «Очень важно, чтобы я не координировал его каким-либо образом с министерством. Надеюсь, однажды вы поймёте, почему». Она ничего не сказала.
Я повесил трубку и вышел из кабинета. По пути я остановился, чтобы дать указание разослать электронное письмо всем сотрудникам ФБР. Я хотел, чтобы они сначала услышали это от меня:
Всем:
Когда я отправляю это, я собираюсь спуститься по лестнице и сделать заявление СМИ о нашем расследовании в отношении использования личного сервера электронной почты госсекретарём Клинтон, когда она была госсекретарём. Прикрепляю копию заявления, которое собираюсь сделать. Вы сразу обратите внимание, что я собираюсь предоставить больше деталей относительно нашего процесса, чем мы обычно даём в связи с расследованием, включая нашу рекомендацию Минюсту не предъявлять обвинение. Я делаю это, так как считаю доверие американцев к ФБР драгоценной вещью, и хочу, чтобы они поняли, что мы провели это расследование компетентно, честно и независимо. Люди за пределами ФБР могут не согласиться с результатом, но я не хочу, чтобы были какие-либо сомнения, что оно было аполитичным и профессиональным, и что наши выводы справедливы, тщательно взвешены, и являются исключительно нашими. Я не координировал и не просматривал текст заявления с кем-либо, кроме небольшой группы должностных лиц ФБР, работавших над расследованием. Больше в правительстве никто понятия не имеет, что я собираюсь сказать, и так и должно быть.
Выше много местоимений «я», но это расследование и выводы являются продуктом большой и талантливой команды ФБР, состоящей из агентов, аналитиков, технических специалистов, юристов и многих других. Я держался поблизости лишь для того, чтобы просто убедиться, что у команды есть все ресурсы, которые им требуются, и что никто не вмешивается в их работу. Никто и не вмешивался. Я с гордостью представляю их работу, и ФБР в целом. Мы проделали её так, как ожидал и заслуживал американский народ.
Я намеренно надел золотой галстук, чтобы не предстать в одном из привычных цветов политических групп, красном или синем. Я подумывал о том, чтобы попытаться запомнить текст заявления, но мы до последнего момента продолжали вносить небольшие изменения в словах, так что это было невозможно. Моя замечательная группа по связям с общественностью выяснила, как спроецировать текст на заднюю стену комнаты, чтобы я мог отслеживать его, пока говорил.