В поездке из лос-анджелесского отделения ФБР в аэропорт нас сопровождали новостные вертолёты. Пока мы медленно катились в лос-анджелесской пробке, я посмотрел вправо. В соседнем автомобиле мужчина вёл и смотрел на мобильном устройстве транслировавшие нас эфирные новости. Он повернулся, улыбнулся мне сквозь открытое окно и показал большой палец. Не уверен, как он при этом держал руль.
Как мы делали всегда, мы с полицейским эскортом въехали на перрон аэропорта и остановились у трапа самолёта ФБР. Моей обычной практикой было подойти поблагодарить сопровождавших нас офицеров, но я был в таком шоке и растерян, что чуть не забыл сделать это. Мой специальный помощник Джош Кэмпбелл, как это часто бывало, заметил то, что я пропустил. Он слегка толкнул меня локтем и сказал подойти поблагодарить копов. Так я и поступил, пожав руку каждому, а затем поднялся по трапу самолёта. Я не мог смотреть на пилотов или свою службу безопасности из опасения, что могу не сдержать эмоции. Они хранили молчание. С вертолётом вели трансляцию, как наш самолёт выруливает и взлетает. Эти кадры были во всех новостях.
Президент Трамп, очевидно поглядывавший в Белом доме телевизор, увидел кадры, как я благодарю копов и улетаю. Они привели его в ярость. На следующий день рано утром он позвонил Маккейбу и сказал, что хочет провести расследование, каким образом мне позволили воспользоваться самолётом ФБР для возвращения из Калифорнии.
Маккейб ответил, что мог бы посмотреть, каким образом мне позволили прилететь обратно в Вашингтон, но что ему не было в этом необходимости. Маккейб сказал президенту, что он санкционировал это. Самолёту нужно было возвращаться, охране нужно было возвращаться, а ФБР было обязано вернуть меня в сохранности.
Президент взорвался. Он приказал, чтобы мне не позволили снова вернуться в здание ФБР. Мои бывшие сотрудники сложили мои вещи в коробку, точно я умер, и доставили мне домой. Этот приказ запрещал мне видеться и передавать дела людям из ФБР, с которыми я очень сблизился.
Трамп во время кампании много кричал о Маккейбе и его жене — бывшем кандидате. С тех пор он был зациклен на этом.
Всё ещё в ярости от Маккейба, Трамп затем спросил его: «Ваша жена проиграла выборы в Вирджинии, не так ли?»
— Да, так и есть, — ответил Энди.
Затем президент Соединённых Штатов сказал исполняющему обязанности директора ФБР: «Спросите её, каково это, быть неудачником», — и повесил трубку.
* * *
Я сидел в одиночестве в самолёте, направляясь домой, пытаясь собраться с мыслями и делая то, что было бы нарушением правил, если бы я всё ещё являлся сотрудником ФБР. Я открыл свой чемодан и достал бутылочку «Пино Нуар», которую вёз домой из Калифорнии. Я пил красное вино из бумажного стаканчика для кофе и смотрел в окно на огни страны, которую так любил. Когда мы подлетели к Вашингтону, я спросил пилотов, могу ли сесть с ними спереди, чтобы испытать посадку в аэропорту имени Рейгана так, как никогда ранее, несмотря на сотни полётов на самолётах ФБР. Я сел на откидное сиденье позади них, надел наушники и наблюдал, как двое талантливых специальных агентов-пилотов сажают самолёт в последний раз со мной в качестве пассажира. Они перемещали меня по всей стране и всему миру, и теперь лишний раз жали мне руку, со слезами на глазах прощаясь.