* * *
Все лгут в определённые моменты своей жизни. Важные вопросы — где, в отношении чего, и как часто?
Один из неизбежных вопросов, которые задают всем моего роста, особенно незнакомцы в лифте, не играл ли я в колледже в баскетбол. Ответ отрицательный. Но это была долгая история, почему, включая позднее подрастание, операцию на колене и различные затраты времени. Я понял, что никто не хочет выслушивать всё это, а даже если и слушал, то это был слишком длинный рассказ для поездки на лифте. Так что на протяжении нескольких лет по окончании колледжа я выбирал лёгкий путь и просто кивал или отвечал «угу» всем задававшим мне этот вопрос незнакомцам. То же самое я сказал друзьям, с которыми играл в баскетбол, когда поступил на юридический факультет. Не знаю, почему я так поступил. Возможно, я сомневался. Возможно, так было проще. А, возможно, мне нравилось, когда люди считали меня колледжским спортсменом. По-видимому, это была маленькая и безобидная ложь, сказанная глупым подростком, но, тем не менее, это была ложь. И она съедала меня изнутри. Так что по окончании юридического факультета я написал друзьям, что солгал, и поведал им правду. Кажется, все они поняли. Один из них ответил — как сделал бы лишь настоящий друг, — «Мы знали, что ты не играл в колледже, и нам было всё равно. Ты отличный друг и отличный игрок. Конечно же, в остальном ты отстой».
Полагаю, больше всего в той маленькой лжи меня волновала опасность, что это войдёт в привычку. Много раз на протяжении лет я видел, как лжецы становятся столь искусны во лжи, что теряют способность различать, что правда, а что нет. Они окружают себя другими лжецами. Этот круг становится всё теснее и меньше по мере того как из него изгоняют тех, кто не желает отказываться от своих моральных компасов, а те, кто терпим к обману, теснее сплачиваются вокруг центра власти. Тем, кто готов лгать и терпеть ложь, предоставляются привилегии и доступ. Это создаёт культуру, которая становится образом жизни. Лёгкая, привычная ложь — очень опасная вещь. Она открывает дорогу к большей лжи, в более важных местах, где последствия не столь безобидны.
* * *
Каждый год небольшому числу людей предъявляются обвинения в инсайдерской торговле. Несколько человек в хороших костюмах и наручниках выставляются напоказ перед камерами и отправляются в залы суда, но обычно их дела проходят, не привлекая особого внимания за пределами финансовой прессы. Но в январе 2002 года всё должно было измениться, когда на мой стол окружного прокурора Соединённых Штатов на Манхэттене легло дело одной малоизвестной биотехнологической компании с одним хорошо известным акционером.