И административно-хозяйственный республиканский аппарат был в определенной мере «засорен» подпольщиками. Каждый литовец в первые послевоенные годы сам выбирал для себя — на какую сторону встать, какую баррикаду выбрать, или просто соблюдать нейтралитет, или демонстрировать лояльность к новой власти, но большинству литовцев не нужна была никакая война, народ просто хотел спокойно жить. Начиная с 1950 года, даже в сельских районах, в глубинке, поддержка местным населением лесных бандформирований постепенно сошла к нулю, люди устали воевать, находиться между двух огней, терять родных и близких, жить в напряжении… И тут дело не только в том, что за оказание поддержки «лесным братьям» можно было попасть в список на депортацию из Литвы. Простые крестьяне и рабочие хотели мира и спокойствия… Амнистии 1950 и 1955 годов полностью развалили и без того деморализованные остатки партизанских бандформирований, многие вышли из леса.
Но в газетных публикациях отмечают, что некоторые партизаны-одиночки продержались в литовских лесах даже до середины шестидесятых годов.
Насколько я знаю, последним антисоветским партизаном был признан Антанас Крауялис, обнаруженный в 1956 году в Северо-Восточной Литве. Сначала он был простым уклонистом от призыва и просто скрывался на дальних хуторах, но после того, как зверски убил учителя Самулениса, был принят в банду повстанцев. После разгрома банды несколько лет скрывался под печкой в доме одного крестьянина, на дочери которого он тайно женился.
Как обеспечивалась безопасность сотрудников во время встреч с агентурой? Ведь нарваться на «двойного агента» было проще простого, у «лесных братьев» своя контрразведка тоже неплохо работала. Рассказывают, что только в 1945 году в Каунасе на вас было организовано три попытки покушения.
Про организованные на меня покушения — это неправда, я не был столь значимой фигурой, чтобы подполье специально за мной лично охотилось. Жил я на обычной городской квартире, а не в бункере или в доте, моя жена без охраны ходила на занятия в институт. Так… стреляли пару раз из-за угла, но попались какие-то дилетанты, если бы меня хотели убить наверняка, то это было бы не так сложно сделать…
Если встреча назначена с агентом в лесу, то не всегда оперативник шел на нее с подстраховкой, приходилось работать и в одиночку. Опасно, конечно, но выбора не было. Все офицеры отделения ОББ носили штатскую одежду — и на встречу с агентами, и на боевую операцию. И конечно, соблюдались азы конспирации, опасность попасть в ловушку на встрече с агентом всегда принималась в расчет, но случалось всякое.