Так, может, действительно пришло время возобновить? А для этого надо просто броситься в секс, как в омут, с головой. И вот я бросаюсь. Прыгаю. Перескакиваю через все, даже не глядя себе под ноги. Как сказала бы Лив, начинаю бег, не научившись толком ходить. А ведь она предупреждала: не стоит торопиться.
Я целую Питера взасос, и он отвечает мне не менее горячим поцелуем, затем отбрасывает меня навзничь. Я чувствую вкус овсяных хлопьев на его языке и запах пива.
– Ты уверена? – спрашивает меня Питер. – То есть я хочу сказать, с прошлым покончено, да?
С моим прошлым покончено, это да! В моем прошлом – все. И одновременно ничего. И одному богу известно, что еще может случиться со мной вот так же сразу и навсегда. Мне хочется взвыть от отчаяния.
– Уверена! Мы должны. Вот! – отвечаю я, хотя следовало бы сказать: «Почти уверена. Давай попробуем. Вдруг у нас все получится как надо». Но сейчас у меня все не как у людей, и отвечаю я невпопад. К тому же я понимаю, что нам с Питером надо переступить разделяющую нас черту. В чем-то мама права. В конце концов, это всего лишь секс, моя дорогая! – написала она в своем последнем письме, присланном мне по электронной почте. Я на него так и не ответила.
Питер наклоняется надо мной и целует в губы, целует медленно, нежно, едва касаясь лица. А я в это время размышляю над тем, как я сама целовалась раньше. И как он, кстати, целовался со мной в нашей прошлой жизни.
– Не могу поверить, что ты выступила инициатором, – бормочет он мне в ухо. – Ты никогда так раньше не делала.
Питер припадает к моим губам и начинает целовать уже страстно, не скрывая своего желания. Он торопится, наваливаясь на меня всем телом. Я почти физически ощущаю, как у меня припухают губы, чувствую кожей лица его щетину двухдневной давности.
– Пожалуйста, не торопись, – предупреждаю я его. – Помедленнее! Иначе ты мне сделаешь больно.
Он на мгновение отрывается от меня и улыбается. Что-то в этой улыбке есть и по-мальчишески беззаботное, и одновременно грустное. Потом он осторожно начинает расстегивать мою блузку.
– Никогда в жизни я не сделаю тебе больно!
* * *
Двумя часами позже звонит привратник.
– К вам поднимается ваша сестра, – сообщает он мне в трубку и, попрощавшись, отключает домофон.
Питер еще спит в спальне. Заснул почти сразу же после нашего секса. Правда, вначале поохал и поахал над тем, что мы умудрились сотворить друг с другом. И это несмотря на все мои физические увечья, которые все еще дают о себе знать, и на мою подорванную веру в собственного мужа… Словом, несмотря