Я извлекаю ключи из кармана, трогаю на связке самый первый из них, хотя все они в общем-то одинаковые и без разницы, с какого начинать. И в этот момент слышу у себя за спиной звук отодвигаемой щеколды. Такое впечатление, что замок сработал сам по себе. Я снова разворачиваюсь к дому, чтобы лицом к лицу встретиться… с чем? Со своим прошлым, со своим настоящим и со своим будущим. Да, сразу со всей своей жизнью во всех ее ипостасях. Свет из прихожей вырывается наружу, потом загорается фонарь, висящий под портиком. Глаза неловко щурятся от яркого света, приспосабливаясь к новому уровню освещения.
Какой-то мужчина широко распахивает дверь. Красивый мужчина, такая суровая, грубая мужская красота, морщинки возле глаз, густой загар на лице, несмотря на конец осени. При виде меня у него вытягивается лицо.
– О боже! – восклицает он в полнейшем смятении. – Ты приехала!
Она выглядит точно так же, как и девятнадцать лет назад. Впрочем, вполне возможно, он ошибается. Нельзя полагаться только на собственную память, тем более сейчас, когда он столько раз видел ее лицо в разных новостных программах, да и на обложке журнала «Пипл». Вполне возможно, эти два образа, той, прежней Нелл, и Нелл сегодняшней, слились в его восприятии в нечто единое. Воспоминания перемешались с реальностью, и потому ему кажется, что Нелл не изменилась. Она устроилась на кушетке, потягивает свежезаваренный кофе, который он ей приготовил, и изо всех сил старается не глазеть по сторонам. Но ведь прошло почти двадцать лет. Трудно удержаться от того, чтобы не броситься разглядывать все подряд.
– Так это вы здесь живете, – говорит она. – А я думала, здесь живет мой отец.
– Да, здесь живу я, – повторяет он уже в третий раз.
Разумеется, он читал о том, что у нее амнезия. А потому не следует делать никаких резких движений. И не допускать никаких диссонансов во время беседы. Но держать себя в рамках довольно трудно. Свалилась как снег на голову, и совсем без памяти. Тут и сам почувствуешь себя слегка контуженным.
– А вот эти ключи? – Она отставляет в сторону кофе и взмахивает в воздухе знакомой связкой ключей. – Это вы мне их прислали?
Он молча кивает. Снова повторение. Ведь эту подробность они уже выяснили в самую первую минуту, едва переступив порог дома.
– Да, послал вам где-то в марте. – Он слегка откашливается. – Сопроводив коротенькой запиской.
– Никакой записки я не видела.
Она сосредоточенно хмурит лоб, как будто факт исчезновения сопроводительной записки есть самое непонятное из того, что с ней приключилось за последние месяцы. Она, видите ли, не нашла записки!