Поездка прошла спокойно и без происшествий. Мы ехали первым классом, и моя маскировка работала просто чудесно. На мне было прелестное голубое платье, отделанное кружевом, золотые локоны украшены белой лентой – и даже ломота в костях немного унялась. Мы уже подъезжали к Саффолку (до нужной станции оставалось всего несколько остановок), когда Берта вдруг с энтузиазмом спросила:
– Почему вы не носите это ваше ожерелье на виду? Если гости увидят на вас такой огромный алмаз, то сразу решат, что вы записная модница.
Я объяснила ей, что если кто-нибудь из Баттерфилдов хоть краем глаза заметит алмаз Тик-так, наш обман сразу раскроется.
– Мне нельзя привлекать к себе излишнего внимания, дорогая. Я задумала завоевать доверие Эстель Дамблби, чтобы она решила, будто мы с ней ближайшие подруги. Только так я смогу выведать, где искать Анастасию.
Когда мы вышли на станции, шёл лёгкий дождь. Желая произвести впечатление с самого своего прибытия, я наняла карету, запряжённую четверкой лошадей, чтобы доехать до Баттерфилд-парка с ветерком.
Карета остановилась в крытой галерее у входа, и ливрейный лакей тут же распахнул дверцу.
– Идём, дорогая, – шепнула я Берте, проверяя, не отвалился ли мой фальшивый нос.
Мы обменялись заговорщицкими взглядами и нервными усмешками. А потом Эсмеральда Брокколи и её горничная вышли из кареты.
Пембертон, дворецкий Баттерфилд-парка, официально приветствовал меня, когда слуги выгрузили наш багаж, и шагнул в сторону, позволяя мне величественно проследовать в холл. Воспоминания тут же обрушились на меня. О, эта роскошная люстра, на которой я раскачивалась, чтобы свалиться в торт! Эта парадная лестница, с которой меня столкнула Ребекка (из самых благих побуждений)! А дальше, за холлом, располагалась огромная библиотека, высотой в два этажа, где моя лучшая подруга надела ожерелье и мгновенно иссохла у нас на глазах – от неё осталась лишь пустая оболочка.
– Добро пожаловать в мой дом, мисс Брокколи.
Её голос был подобен змее – скользкий, шипящий, таящий угрозу. Я обернулась с застывшей улыбкой на фальшивом лице.
– Леди Элизабет, я полагаю? – отозвалась я со всей светскостью.
Старая перечница подошла ко мне, опираясь на трость. Голова её была шишковатой и морщинистой, как грецкий орех.
– А кто ещё мог бы приветствовать вас как хозяйка в этом доме?
За её спиной по лестнице поспешно спускалась леди Амелия, на ходу застёгивая брошку на своей пышной груди и извиняясь за опоздание. Старуха бросила на невестку испепеляющий взгляд.
– Очень рада познакомиться с вами обеими, – сказала я.