— Мне нравилась «Элли», — сказала я, голос мой звучал немного заискивающе, но я ничего не могла с этим поделать. — Я очень хотела быть похожей на тебя, умоляла маму купить тот шампунь.
— Милая, этот шампунь никому бы не помог выглядеть, как я. Я тогда и сама-то не была натюрель. Потребовалась целая комиссия, чтобы создать имидж. Но те дни уже давно позади. — Марло взяла свои груди в ладони и приподняла их. — Теперь, могу тебя уверить, в этом теле нет ничего с серийным номером.
Марло сказала, что даже имя ее было ненастоящим. Имя, данное ей при рождении, было Марло Салазар: Марло — девичья фамилия матери, Салазар — фамилия отца. Ее менеджеры решили, что Салазар звучит слишком «по-цветному», поэтому покопались в ее семейном древе и нашли фамилию Баханан.
— Этнически безопасная версия, — засмеялась Марло. — Но с тех пор я имя не меняла, теперь это мой бренд.
На левом бицепсе у Марло была надпись, черное послание на загорелой коже, но у меня не получалось прочесть. Когда она угощала малыша кусочками заварного теста, я наклонилась ближе. «Женщины не хотят быть мной, мужчины не хотят меня».
— Это татуировка? Настоящая?
— Конечно, — засмеялась Марло.
— А что она означает?
Марло пообещала мне рассказать историю татуировки, но сначала я заказала ей у стойки еще один кофе.
В промежутке между съемками четвертого и пятого сезона «Элли» Марло взяла долгий отпуск и отправилась в Италию. Агенты и родители давили на нее, чтобы она согласилась на роль в фильме, но Марло необходим был перерыв. Она была измучена долговременными съемками и славой, обрушившейся на нее из-за популярного сериала; она хотела провести лето вне камер. И одна.
— В Лос-Анджелесе столько людей хотели оторвать от меня кусок. Мне нужно было хоть ненадолго сбежать оттуда.
«Элли» не транслировался в Италии, так что Марло могла наслаждаться анонимностью настолько, насколько это было возможно для любой симпатичной юной девушки в Италии. Она убирала волосы под бейсболку или шапку и ходила в непривлекательной, мешковатой одежде. В самолете ее никто не узнал. Она гуляла по Риму и осматривала достопримечательности, как самая обычная туристка, и, главное, ела все, что хотела. Продюсеры заставляли Марло придерживаться строгой диеты, так что Италия стала для нее гигантским шведским, то есть итальянским, столом.
— На завтрак в отеле подавали тосты с «Нутеллой». Ты знала, что в Италии по ней все с ума сходят? Я лакомилась джелато в «Джолитти», пробовала пасту в двух разных тратториях, ела pizza rustica[21], пока прогуливалась по площади Кампо-де-Фьори, а затем устроила себе пикник в парке виллы Боргезе — ела оливки и сыр и пила вино в тени деревьев. И это все в первый день!