Резкий рывок и боль в поясе от туго перетянувшей его веревки. Но эта боль лучше, чем поза сломанной куклы на асфальте. И не так страшна, как то, что творится сейчас в его душе. Вера! Нет!! Только не ты!!!
Веревку медленно начали выбирать – Виталий Палыч тянул, пыхтя от натуги. Хоть и под шестьдесят ему, не сегодня завтра на пенсию, а крепок еще… Шепелев висел, не дергаясь, стараясь максимально облегчить соседу задачу. Наконец он оказался достаточно близко к его балкону, чтобы ухватиться сначала за плиту, а потом и за перила, после чего мешком перевалиться внутрь.
– Жеваный ты крот, нельзя же так пугать! – еле отдышавшись, зачастил Виталий Палыч. – Говорил тебе, блин, что сверзишься! Если б не веревка…
– Они там.
– Что?!
– По крайней мере Вера. Я ее видел. Она выглядит ужасно! Мне надо туда.
Родион ухватился было за перила, но увидел у самого лица крупный такой кукиш соседа, сложенный из заскорузлых от физического труда грубых пальцев.
– А это видел?! Хрен ты у меня больше куда полезешь! Еще не хватало мне тебя потом с асфальта соскребать! На фига нашему двору такое украшение?!
– Но они там! Им помощь нужна, поймите!
– А ты врач? Эпидемиолог, может? Вот и не булькай тогда – без сопливых в бане скользко! Я сейчас в «Скорую» позвоню.
– У них дверь стальная! Они открыть не смогут!
– Значит, скажу, чтоб специалиста прихватили по таким делам. А от того, что мозги твои по асфальту размажутся, твоим вряд ли полегчает.
Родион вздохнул. В словах соседа определенно был резон. Пальцы все еще болели от металлического слива, за который он судорожно держался, а колени дрожали. Второй сеанс такой воздушной гимнастики может закончиться плохо. Но перед глазами все еще стояло превращенное болезнью в жуткую маску лицо жены.
– Алло, «Скорая»? – Когда Виталий Палыч волновался, тараторил он что твой пулемет. – Энтузиастов, дванадцать, квартира девятнадцать, приезжайте срочно! Тут…
Шепелев не дослушал, вышел в коридор. Он не мог просто стоять и ждать, пока приедут врачи. И не важно, что он ничего сделать не сможет, кроме как подхватить у жены ее болячку, наверняка жутко заразную. Главное для него сейчас было не бездействовать, иначе совесть, его персональный инквизитор, устроит ему такую экзекуцию, что мама не горюй!
Родион сам не заметил, как оказался на лестничной клетке перед дверью в тещину квартиру и с пальцем на кнопке звонка. Другая, сжатая в кулак, начала мерно долбить в дверь.
– Вера, открой, пожалуйста! Тебе нужна помощь! И Анне Васильевне тоже. Мы «Скорую» вызвали, им надо будет попасть в квартиру! Я же видел, ты можешь ходить! Открой, Вера!