– А как тебя зовут? – спросила, резко выпуская дым. Глаза у нее оказались совсем темные, в ушах – тонкие обручи сережек.
– Матвей.
– Правда Матвей? – засмеялась. – А меня Оля. Можно пройду?
– Добро пожаловать, – сказал я.
Она зашла и огляделась, в руке сигарета, в другой – открытое пиво. Странно, что не заметил его сразу. Faxе, универсальный выбор.
– А у тебя здесь клёво! Я сяду? – и упала в объятия мешка, а я подумал, какая же короткая у нее юбка. – Ой, а хочешь?
Достала из модного рюкзака еще банку, протянула мне, и похмелье завершилось окончательно.
– Я учусь здесь рядом с прошлой недели. Перевели кафедру. Лумумба, знаешь?
Я знал и, знаком с Олей две минуты и два взгляда, всё равно удивился. У нее были юбка, пиво и решимость, но ничего общего с университетом дружбы народов.
– У меня папа там важный преподаватель… – продолжила она загадочно и, выждав паузу, закончила со смехом: – …физкультуры.
– И как в Лумумбе?
– Негров много. А так нормально. А ты учишься?
– В стали и сплавов.
– А там как?
– Не знаю, давно не был. Но негров вроде нет.
Мы захохотали уже вдвоем.
– Девушки веселые, – прервали нас. – Футболочку можно купить у вас?
Пока я занимался продажей, Оля нашла в коробке рядом с ликером плеер.
– Это что? – кивала она головой под неслышную музыку.
Я наклонился и забрал себе один наушник.
– I really wanna smoke it, I really want to smoke it… – убедительно говорил в нем голос.
– Нью-йоркское реп-радио. Одногруппник туда ездил, записал.
– Ох, круто, у меня брат рэппер! Дашь переписать? – оживилась Оля.
Я пообещал. Возвращать кассету я всё равно не собирался. Брат – рэппер. Интересно.
Мы выслушали еще несколько суровых куплетов – щека к щеке, короткий провод.
– А часто тебя так девушкой называют? – Оля резко повернулась, наушник больно вырвался. Ее лицо совсем близко, ее волосы короче моих.
– Постоянно. Я привык уже.
– Странно. Я вот сразу поняла, что ты парень. Еще позавчера.
И вдруг поцеловала меня.
От нее пахло пивом и тяжелым, совсем не летним парфюмом – я обрадовался, что уже выпил, так что меня совсем не мутило. На мягких губах вязкий слой помады – я провел по нему языком и вспомнил не знавшее косметики лицо Нади – единственной моей до этого девушки. С ней мы пили кофе и обсуждали книги. От нее никогда не пахло пивом и, кажется, – совсем ничем не пахло. Волосы ее были золотыми. При ней я стеснялся курить и раздеваться. Мы не виделись с осени. И кажется, жизнь наконец начала налаживаться.
– Какая ты классная! – сказал я, когда поцелуй кончился.
– Ты вроде тоже ничего, – не смутилась Оля. – Я буду теперь часто заходить.