Ваганов проснулся совершенно разбитым. Всю ночь его преследовали кошмары. То он стрелял по каким-то смеющимся мишеням, то мучительно долго бежал за Людмилой. А когда наконец прикоснулся к плечу дочери, оказалось, что это кукла.
Николай Гаврилович сел на кровати, мрачно оглядел комнату. Вот она, эта кукла, с отбитым носом. Как нежно обращалась к ней девочка: «Золотая моя Валентина!»
Он вспомнил Зябликову — у той было такое же имя. Последняя встреча с ней оставила неприятный осадок. Ваганов пришел в универмаг «Детский мир» за новой куклой. Зябликова стояла за прилавком, что-то рассказывала покупателю, который слушал ее с ничего не выражающим лицом.
— Здравствуйте! — произнес Ваганов. Но почему-то Зябликова не хотела его узнавать. Тогда он стал разглядывать дамские сумки, зонты, губную помаду, краску для ресниц, духи, лак для ногтей, не очень понимая, зачем все это продают в детском универмаге.
— Покажите, пожалуйста, вот тот ночной крем, — с трудом выговорил он непривычное название, уверенный, что Зябликова откликнется. Она и в самом деле повернула голову.
— Ну как там Надежда? — спросил Ваганов.
— Не Сабурова ли? — вдруг проявил заинтересованность покупатель. — А вы кто ей будете?
— Это отец девочки, — уточнила Зябликова.
— Так это вы, значит, подали на алименты? — В голосе незнакомца прозвучала неприязнь.
Зябликова тоже вдруг рассердилась.
— Скиньте его с лестницы, Мавричев.
— А не лучше ли нам отметить знакомство? — неожиданно предложил Мавричев…
Это было на прошлой неделе.
Ваганов зажег газовую плиту, вскипятил чай. Вспоминать, что было потом, ему не хотелось.
Почтальон Рауфов прижал руки к груди и поклонился. Гости не успели опомниться, как оказались за дастарханом.
— Мы к вам по делу, — попытался внести ясность Музаффар-заде. — Хочу задать вам несколько вопросов.
— Слушаю, ака-джон, — с готовностью отозвался Рауфов.
— Вы вчера были на Орлиной сопке? Если да, в котором часу?
— Около четырех.
— Нам надо осмотреть ваш велосипед.
Капитан Бабаев представил понятых. Почтальон сразу повел всех по заросшей травой дорожке к миниатюрному хаузу[15] с зеленоватой водой. Остановился у карагача, похожего на большую разлохмаченную метелку.
Чуть замешкавшись, показал в сторону:
— Да вот он.
У Рауфова был старенький велосипед, хорошо известный всем местным жителям. Не одну тысячу километров проехал на нем неутомимый почтальон. Этим велосипедом его когда-то премировали, и теперь он не соглашался поменять его ни на какой другой.
Полосов достал мешочек с гипсовым оттиском. Рауфов отошел, чтобы не мешать, и заложил под язык табак.