– Получилось красиво. Но, Паша, это же не золото. Даже если мы его начистим до блеска, нам никто не поверит. И ещё, как ты с помощью моего ночного горшка собираешься выручить мальчишек?
– Не спеши, Отохэстис, – задумчиво ответил Моторин. – Всё тебе будет. Давай-ка пока золотой раствор готовить.
Но всласть поэкспериментировать им не дали. Как назло, к кузнецу пришла соседка с поломанной поварёшкой, пришлось Моторину прятаться, а Отохэстису срочно выпроваживать неудобную заказчицу.
– Иди, иди, Кимимела, не до тебя сейчас. Я тут подарок для Голоса Маиса готовлю. После праздника приходи.
– Да? – тут же завелась соседка. – А что готовишь? Можно посмотреть? Ну хотя бы расскажи, что это будет? Отохэстис, не будь жадиной, я одним глазком. Ну пожалуйста, я никому не скажу…
Она напирала, как голодный бизон, и кузнецу стоило большого труда выставить любопытную бабу за калитку. Первый раз он пожалел, что в кузнице нет ни дверей, ни окон. То бы заперся, и никто не побеспокоил.
– Через час весь город будет знать, что ты готовишь что-то особенное на праздник, – сказал Моторин, как только кузнец вернулся. Тот лишь кивнул в ответ.
– Ладно, давай золотом мазать, пока никто больше не пришёл, – Паша довольно потёр руки и ухватил теперь уже медный горшок, больше похожий на обожравшуюся стероидов пиалу.
Закончили покрытие ближе к вечеру. Тогда Моторин тоненькими медными проволочками прикрепил ко дну позолоченную ящерицу, и довольно повертел в руках готовое изделие.
– Ну вот, – он повернулся к кузнецу, держа сияющую посудину на вытянутой руке. – Как ты думаешь, на что это похоже?
– На большую чашу, – неуверенно ответил Отохэстис. – От так же счастливо улыбался и не сводил глаз со сделанного своими руками шедевра.
По краю золотого ночного горшка бежали одна за другой чуть неровно, но старательно вырезанные ящерки, под ними среди геометрического узора с четырёх сторон были изображены четыре фазы луны. Обломки ручек со старательно закруглёнными концами так и просились в руки.
– Скажи, а на звание лучшего мастера это не похоже?
– О, да! – закивал Отохэстис. – На вечное звание. Уверен, в ближайшие годы никто подобное повторить не сможет.
– Уйдёшь чемпионом, – похлопал его по плечу Моторин.
– А чемпион, это кто?
– Это победитель! – в голосе путешественника звучала гордость.
Он не меньше Отохэстиса был доволен результатом и, если честно, гораздо больше него сомневался в успехе. Но теперь его душа пела. Паша залез в рюкзак, достал несколько небольших, тщательно закупоренных, горшочков и указал на них кивком.