Пашка удивлённо смотрел на разговорившегося индейца, подмечая, что понимает его речь почти без помощи Марата. А вождь вещал, как с трибуны:
– Поэтому я хочу, чтобы все рода племени маскоги добавили в свои имена кроме тотемных животных ещё и твоё родовое имя. Эти шесть девушек – каждая достойная дочь своего рода. И теперь они останутся с тобой. Каждая из них родит тебе сына, и ты научишь их всему, что знаешь. И тогда маскоги больше не придётся откупаться от злобных ироку, наши люди не будут терять охотников на своём сезонном пути, не страшны станут болезни и чёрное колдовство. У всех будет железное оружие, самоходные лодки, которые одинаково плавают по воде и по земле…
– Стой, Бизон, – прервал его Моторин. – Это ты мне что, шесть жён привёл что ли?
И не дождавшись ответа громко расхохотался. Он смеялся так долго и заливисто, что индейцы, даже не зная причины, заразились его весельем. Путешественник вскочил с табуретки, сложил ладони под подбородком, и, извиваясь нижней частью туловища, противным голосом запел:
– Если б я был султан, Мухаммед Абдул, я б имел триста жён и детей аул. Но в советской стране при таких делах сколько лет бы дали мне, ой, спаси, Аллах.
Никто, даже Марат, не понял ни слова, но последним тактам все уже прихлопывали и подвывали.
– Я рад, что ты веселишься, брат Пашка, – по-своему понял смех Бизон. – Поэтому повторю. С тобой остаются шесть жён, десять детей и три охотника.
– Решил на меня лишние рты спихнуть? Да чем я их всех кормить-то буду?! – взревел Моторин. – Электричеством? Оно же как огонь – дарит тепло и свет, помогает готовить еду, но нельзя есть сам огонь!
– Как хорошо сказал! – чмокнул губами в восхищении индеец. – За это надо выпить!
И тут же отвесил смачный подзатыльник принюхивающемуся к коньяку Марату.
– Не смей даже нюхать, – строго наказал он. – Только когда сам станешь вождём.
И чуть смягчившись, добавил:
– Или после того, как твой ребёнок пройдёт обряд инициации. Но не раньше.
Седой Хвост поманил Моторина рукой и негромко, так что за пределами лагеря почти не было слышно, пояснил:
– Когда мы пили это зелье в прошлый раз, я был сам не свой. А на следующий день много думал.
Понятно, с похмелья часто появляются философские мысли, вспомнил Моторин, но вслух ничего не сказал.
– Так вот. Все вы знаете, что, когда Великий дух создал человека, он поместил в него частицу своей души. Через неё он с небес смотрит на людей, оценивает их поведение и подсказывает, как в какой ситуации поступить.
Индейцы дружно закивали.
– А это зелье спрятало меня от Великого духа. И тогда моим разумом завладел тотем. Хорошо, что у меня это бизон, а если был бы волк, или росомаха? Тогда всем вокруг пришлось бы худо.