Донецкие…
Бишоп их тоже заметил – толкнул информатора, он побежал ко мне – а я наоборот, к Бишопу, оскальзываясь на покрытых мокрым снегом ступенях и срывая с себя ветровку.
Ветровка была чертовски прочная. Хелли Хансен, я её специально для переделок купил. Вращая рукой, я свернул её в толстый жгут, и с размаха – ударил что есть силы по спине ближайшего ко мне донецкого.
– А, бля! – заорал он.
Больно? Ещё бы, у меня в кармане обломки кирпичей. Закон не запрещает носить в кармане обломки кирпичей, верно? Это меня хлопцы на Майдане научили.
Вывел из строя второго – куртка соприкоснулась с его головой с отвратительным костяным стуком и тот упал как подкошенный. Третий выхватил нож – но Бишоп вырубил его короткой дубинкой, которую успел выхватить.
– Бежим!
Мне удалось пробить коридор – и Бишоп решил то же что и я – нет никакого смысла строить из себя Чака Норриса. Мы бросились вниз, к Днепру, по пустой в это время дня и годы лестнице. За нами, издавая воинственные кличи, бросились молодые донецкие бандиты…
Как мы бежали…
Я не знаю, какого черта они к нам пристали, может, ограбить хотели, а может, им не понравились наши оранжевые шарфы, из-за которых незнакомый человек мог просто подойти и обнять тебя на улице. Но в любом случае, у нас было больше мотивации, чем у них – мы спасали свою жизнь.
Лестница – заканчивалась подпорной стенкой, несколько метров высотой. Выхода не было.
– Прыгаем!
Земля ударила в ноги, из тоннеля рядом дуло как из аэродинамической трубы, нас высветило светом фар. Я подумал – приехали, ещё бандиты – но машина стала тормозить. На антенне была повязана оранжевая ленточка.
Водитель опустил стекло, я бросился к машине.
– Помогите! За нами донецкие гонятся!
Водитель – незнакомый украинец, не раздумывал ни секунды.
– Садитесь…
* * *
В машине было тепло, уютно, безопасно. Играла музыка… хотелось закрыть глаза и открыв, увидеть что ты дома, в Нью-Йорке… увидеть огни Бродвея или послушать тишину в ночном Центральном парке, куда я никогда не боялся ходить…
– Донецкие к вам привязались, да? – мужик за рулём был полон праведного гнева. – Вот, подонки. Но ничего, Ющ им покажет…
– Ограбить хотели… – сказал я – денег требовали…
– Этих нам только не хватало… засрали весь Киев. Я на Левый берег поеду, вам куда?
– Просто до станции метро… – усталость от погони навалилась только сейчас, – и спасибо вам большое.
– Да не за что… – мужику было явно приятно помочь – если мы друг другу помогать не будем… кто поможет?
* * *
Мы снимали несколько расположенных рядом помещений в одном из офисных центров, который был устроен в правлении недавно обанкротившегося завода – но у нас были арендованы площади и на территории, там хранили агитационные материалы и кое-какое имущество типа палаток и тепловых пушек, которые мы закупали на деньги донаторов и снабжали ими протестующих. Стоявший на входе вахтёр – в этой удивительной стране завод может не работать, но вахтёр обязательно будет стоять – знал меня в лицо, потому кивнул и освободил вертушку. Он был наш, оранжевый, кажется с братом из-за выборов в смерть разругался. Это русские так говорят – в смерть. Ну и украинцам. Он тут недалеко жил, мы иногда ходили к нему позвонить, опасаясь прослушки.