Пороховой дым рассеялся. Я перевел взгляд на разгромленный лагерь испанцев. Там что-то горело, кругом валялись тела. Испанцы, понеся потери от неожиданного нападения, покинули свой лагерь. Оставшись без корабля и лодок, они оказались в положении Робинзона на необитаемом острове: куда-либо двинуться водой нет возможности. Потому уцелевшие испанцы кинулись туда, куда я и предполагал. На север, вокруг лагуны Белой Ивы. По болотам, без топлива, палаток и еды. Пойдут пешком. И попадут под удары партизан Сатемпо и бойцов Ахмета, Дизеля и Шатуна. Последние трое на баркасах рейдуют по лагуне. Все закончится за неделю или две. А может еще и раньше. Насколько у испанцев мужества хватит. Флейт они уж точно узнали. И, скорее всего, уже поняли, за что огребли. Им остается или сдаться, или умереть.
Оставленный лагерь бойцы обшарили досконально. Нашли тридцать шесть мушкетов, несколько десятков топоров на коротких топорищах и около полусотни кирас. Не брезгуя окровавленными тряпками, индейцы раздели все трупы, а уж потом похоронили убитых врагов. Я приказал вкопать в могильный холм сделанный моряками флейта крест. Рядом, в отдельной могиле, похоронил и своих павших при абордаже бойцов. Отец Михаил потом по всем панихиду отслужит.
Прошло два дня, в течение которых мы приводили себя в порядок и знакомились с добычей. Наши потери составили двенадцать человек, и все из моей абордажной команды. Все же сказалось отсутствие опыта у вчерашних курсантов и недостаточность информации о противнике. Но это война и на ней живыми остаются не все. Вывод: командирам надо лучше думать, а бойцам лучше тренироваться, повышая боевое мастерство. И жизненно необходима связь! Я могу говорить на расстоянии только с Вито. Но одного его – мало. Надо еще искать одаренных. А я как-то этот вопрос упустил. За три года даже не подумал ни разу. И вот результат. Что с партизанами Сатемпо? Где они, что делают?
Князь побывал на захваченном галеоне сразу после обеда. Инспекционная поездка, так сказать. Жень-Шень выстроил для его встречи на палубе своих диверсантов. Доложил, как полагается. Потом провел по кораблю, а команда продолжила приборку на палубах. Трупов, конечно, уже не было. Только впитавшаяся в доски кровь напоминала о шедшем здесь жестоком бое. Но и ту вскоре смоют, затрут песком. В сопровождении десятка бойцов спустились в трюм, где сидели загнанные туда после боя матросы. Им удалось освободиться от пут, но вылезать на палубу они побоялись. Князь осмотрел сбившихся в кучу пленных. Те едва держались на ногах, но не от ран или голода, а под действием алкоголя: в трюме было и вино, и солонина. Пьяный матрос – агрессивен! Потому встретили нас опять бранью и блеском не найденных при беглом обыске ножей.