Он потянулся, вспоминая только что приснившийся сон, который быстро бледнел и улетучивался. Сон был приятный, и он проснулся после него с хорошим чувством. В нем была какая-то женщина, с которой он сидел на скамейке на какой-то площади.
Он попытался припомнить точнее, но мимолетные образы было не ухватить. Не важно! Он повернулся на бок, повыше натянул одеяло и еще немного подремал. Несколько счастливых мгновений все в мире Роберта Шермана было в полном порядке.
Затем резкий звук работающей дрели прорезал тишину. Роберт поднялся с подушки, сел на кровати и отпил воды из стакана. Кинув взгляд на мобильный телефон, он увидел, что пришло сообщение: «Вот как, дорогой! Звучит довольно волнующе. Надеюсь, тебя это навело на размышления. Я же говорила тебе, что это только с пьяных глаз можно было придумать поехать в Париж. Прислать тебе денег? Привет. Рейчел».
И тут он все вспомнил. Эту ведьму из писчебумажного магазина, книгу, ресторан со стейками, пропавший бумажник. Весь сон с него сразу как рукой сняло, и блаженного состояния, с которым он проснулся, как не бывало. Он взглянул на часы. Половина одиннадцатого! Он проспал почти двенадцать часов.
Сегодня пятница, он остался без бумажника, а проклятая лавка открывается в одиннадцать.
Наскоро позавтракав чашечкой крепкого кофе с круассаном (с хрустящей корочкой, как он заметил, несмотря на всю спешку), Роберт бегом спустился по лестнице, протиснулся в тесном вестибюле между двумя рабочими, которые о чем-то рассуждали, разложив на полу чемодан с инструментами, выскочил на улицу Бонапарта и тут вдруг вспомнил наставительный тон сообщения, которое прислала Рейчел. Пускай поездка в Париж была не очень удачной идеей, но совсем не обязательно так подчеркнуто на это указывать!
В начале двенадцатого он уже отворил дверь «Луны-Луны» и осторожно вошел в лавку. На этот раз ему не свалился на голову колокольчик, и только собачонка в корзинке дала о себе знать негромким рычанием. Роберт из осторожности обошел ее стороной.
В магазине еще не было покупателей. Розали Лоран, поправлявшая что-то на полках у стены, обернулась.
— Надо же! Опять вы тут, — сказала она, возводя глаза к потолку.
— Да, опять я, и опять здесь! — огрызнулся он. — Вчера вечером вы, к сожалению, меня не впустили.
При мысли о том, как она оставила его стоять перед запертой дверью, а он как дурак разорался на всю улицу, он почувствовал, как в нем поднимается холодная злость.
— Мне кажется, мы с вами еще не рассчитались, — сказал он.
— Да что вы? — ответила она с вызывающей улыбкой. — И что же вас привело сюда сегодня? Вы уже подали иск или просто хотите опрокинуть еще одну стойку с открытками? — продолжала она, приподняв красиво изогнутые брови.