— Отдайте мне мой бумажник, и я тотчас же уйду, — сказал он без обиняков.
— Отдала бы с превеликим удовольствием, — ответила она насмешливо. — Только вашего бумажника здесь нет.
Он недоверчиво посмотрел на нее. На секунду он засомневался, неужели это строптивое большеглазое создание способно из чистой вредности не отдать ему бумажник, только чтобы причинить ему неприятности?
Словно прочитав его мысли, она покачала головой:
— Нет, я говорю это не для того, чтобы вас позлить, хотя, признаться, эта мысль очень заманчива.
— От вас всего можно ожидать, — сказал он сердито.
Возможно, она просто лжет. Он был на сто процентов уверен, что выронил бумажник в этом магазине.
— Мсье! — заговорила она, встав перед ним в позе руки в боки. — Прекратите наконец ваши инсинуации! В конце концов, я вчера убрала всю лавку, после того как вы выскочили будто ошпаренный, опрокинув стойку с открытками… Но никакого бумажника не обнаружила. Наверное, вы потеряли его где-то еще. Или у вас его вытащили.
— Нет-нет, это невозможно… Он должен быть здесь, — настойчиво повторил Роберт. — В последний раз я вынимал его из внутреннего кармана именно здесь, когда расплачивался… за эту книжку.
— Ах да, сказку про тигра. Ее же тоже у вас украли. Вас действительно преследуют неудачи. Париж просто не ваш город. Наверное, вам лучше всего поскорее вернуться в Нью-Йорк. — Она отошла от него и расположилась за кассой. — Но если хотите, пожалуйста, посмотрите сами.
Она взялась за клетчатый блокнот и с обиженным видом демонстративно принялась что-то писать.
Роберт огляделся по сторонам, стараясь восстановить в памяти путь, которым он следовал при своем поспешном бегстве из магазина. Может быть, он оставил коричневый бумажник на столике рядом с кассой? Но там его, конечно, не было. Или он еще держал его в руке, когда собачонка залаяла и он с перепугу споткнулся о стойку для открыток?
Он прошелся по всем закоулкам магазина и заглянул под большой деревянный стол посередине комнаты, поискал на полу перед дверью и даже бросил внимательный взгляд на прилавок. Но бумажника нигде не было.
Розали Лоран, со скучающим видом наблюдавшая за его действиями, свернула свои длинные волосы в узел и закрепила его на затылке шпилькой.
— Ну что? — спросила она, зевая.
— Ничего, — ответил он, пожимая плечами.
— Я могу отдать вам те тридцать евро, которые вы вчера переплатили за книгу, — сказала она.
Он, наверное, даже принял бы это предложение, если бы она тут же не добавила:
— Немного, конечно, но на колу и пару бигмаков хватит.
— Очень ценю ваше великодушное предложение, но нет, не надо, — буркнул он. — Я скорее готов умереть от голода, чем взять у вас деньги.