– Разумеется, нет, – мотнул головой Медариэн. – Черный Криабал слишком опасен. Я пытался уничтожить его, но моих скромных сил оказалось недостаточно. Даже чтобы просто вырвать из него страницу, пришлось бы заплатить дороже, чем я был готов.
– В таком случае смею предположить, что вы где-то надежно его скрыли?
– Да. Настолько надежно, насколько это вообще возможно. Еще десять лет назад я переправил его в другой мир – туда, где нет волшебства и никто не понимает парифатского языка. Даже если его вдруг случайно отыщут, то просто не смогут прочесть. Никто там не поймет, что это вообще такое, и не сможет воспользоваться его силой.
– Радостно это слышать. А что насчет принесенных мной предметов? Они были для чего-либо полезны?
– Мы изучили их, – ответил Мазетти. – Гримуар пролил свет на жизнь и деяния того безумного волшебника – теперь мы знаем больше о нем и, что еще важнее, об Антикатисто. Но о самых важных вещах там все-таки не очень много. К примеру, мы узнали, что в тот краткий период, когда в его руках был Черный Криабал, он проводил какие-то ритуалы. Но какие именно? Об этом в книге почти ничего.
– Он обратил своих слуг в какую-то необычную форму нежити, – сообщил Массено.
– Да, это мы поняли. И еще он экспериментировал с Тьмой, пытался создавать ее элементалей, призывал каких-то тварей… но подробностей он приводить не стал. Все время ограничивался фразами: «это самоочевидно» и «ну дальше понятно».
– Да, я тоже это заметил, – кивнул Массено. – Но я надеялся, что сведущие в волшебных науках увидят больше меня.
– Жаль, но нет. Что же до его жезла… что ж, это самый обыкновенный жезл. Простенький инструмент, упрощающий прием маны и фокусировку заклинаний. Это даже не артефакт Бакулюмуста, а всего лишь типовая палка волшебника, вы можете купить такую в любой лавке. Он даже не представляет исторической ценности, поскольку принадлежал мелкому, ничем не выдающемуся бакалавру. С вашего позволения, мы отправим его на переплавку.
– Поступайте, как вам будет благоугодно.
– Очень жаль, что вы не прихватили его костей, святой отец, – задумчиво произнес Мазетти. – Хотя бы одной.
– Костей?.. – удивился Массено. – Для чего?
– Мы бы вызвали его дух. Получили бы информацию из первых уст.
– Я не стал бы помогать вам в этом, даже если бы знал о подобной возможности, – с отвращением произнес Массено. – Некромантия – богопротивное занятие, порицаемое всеми святыми отцами. Перед тем как покинуть ту башню, я предал останки ее несчастных обитателей упокоительному огню.
– Да, мы знаем, – хмыкнул Медариэн. – Там я тоже вчера побывал. Вы не оставили нам даже пепла, святой отец.