И, наконец, появилась дорога. Очки Яэль затуманили слезы радости, когда она увидела ее: позвоночник скальных и твердых пород, выраставший из песка. Когда её колеса достигли ее, она рванулась вперед. Ни облаков пыли, ни силуэтов, ни братьев с благими намерениями…
Сейчас дорога была яснее, чем когда-либо.
Сейчас. 18 марта 1956. Контрольно-пропускной пункт Каир. 5742-й километр
Два дня Яэль ехала одна. Каждый город, который она проезжала, был пуст, за исключением автозаправочных станций Гонки Оси, в которых разместились несколько загоревших арийских лиц. Песок утрамбовался у дверей домов как сугробы. Никто не жил на этом побережье годами. Согласно данным Райнигера, коренное население деревень было депортировано в трудовые лагеря в течение года после Великой Победы. Она ехала через мертвую землю.
Скорость Яэль на этом последнем участке пустыни была огромной, подпитываемая сверкающим взглядом Луки. Ножом Кацуо. Ее ночь в лагере была короткой. Она оставалась на дороге, пока не исчезли последние следы света и собрала свою сломанную палатку до того, как рассвет озарил восточные дюны. Топливо и вода были ее единственными остановками за день – драгоценные минуты, проведенные в городах-скелетах. Каждый раз, пополняя бензобак и фляги, она изучала дорогу позади нее. Сканировала горизонт на пыль и движение.
Они приближались. Она это чувствовала своими костями. Настоятельную необходимость оставаться впереди. И она была впереди. Ее «Цюндапп» первым достигнет Каира. Этот город, по крайней мере, процветал. Его воздух плыл пьянящими ароматами дизеля и благовоний. Сушеного навоза и тепла. Его улицы были запутанными и живыми: тяжелые тележки с гранатами и инжиром, коленопреклоненные верблюды, нетерпеливые внедорожники. Яэль лавировала между ними, как могла, вплоть до контрольно-пропускного пункта.
Должностные лица Гонки Оси не ждали ее. Судья, следящий за временем, сидел слегка ссутулившись, сонный, в кресле. Персонал «Рейхссендера» и японские журналисты сидели вокруг повидавшего виды карточного стола: шарфы обмотаны вокруг головы, бутылки минеральной воды истекают потом у их локтей.
Когда Яэль закатилась в полевой лагерь, выражения их лиц были, как у Луки: ошеломленные, затем решительные, когда они побежали за своими камерами. Судья, следящий за временем, почти выпал из своего кресла, когда бросился записывать ее время.
Адель Вольф: 5 дней, 6 часов, 11 минут, 28 секунд.
Яэль вытерла дни пыли со своего до сих пор перевязанного лица и посмотрела на числа. Менее недели, время в пути от Германии до Каира. Это был хороший темп. Отличный, на самом деле.