Дорин кивнул. - О да. Твоя бестия. Однажды тебе повезло. Но не подпускай ее слишком близко...
- Не только это. Ларчик...
Однако Дорин мотал головой, не желая слушать. Потом махнул рукой. - Слушай. Вот наша сделка. Я скажу, что не нашел тебя. Это даст пару дней. - Он указал в темноту. - Воспользуйся и беги. Скоро Панг явится со всей командой, они будут искать твою голову. - Он как мог сердито сверкнул глазами и пошел к арке. Там стояла целая банда детей, мальчишек и девчонок. Он махнул рукой, веля им расступиться.
- Я уловил проблеск чего-то огромного, Дорин, - крикнул дальхонезец. - Чудесная возможность! И думаю, ты мог бы привести нас к ней! У тебя есть нужный талант. Вдвоем мы могли бы туда попасть!
Дети смотрели на него, глаза казались удивительно светлыми на фоне запачканных лиц. Он прошел мимо и устремился в тоннели.
Бросать лот в компании патологического лжеца из крысиной норы? Да кем он его счел, во имя божьего творения? Но эти широко раскрытые глаза, что смотрят на него... Дорин повел плечами. Идиоты. Давно пора было разбежаться. Скрыться. Единственно стоящая вещь.
Он запнулся, когда рука нащупала в кармане два яблока. Вынул их. Воздух в тоннеле был сырым и холодным. Ассасин стоял, созерцая сморщенные плоды и вспоминая отзвуки речей сморщенных губ.
***
Шелк не был обязан постоянно находиться на службе, но город был закрыт и ему оставалось мало досужих дел. Постоянные прежде рауты и приемы у знатных семей отменялись; клубы, в коих дразнили зрителей намеками искусные танцоры и веселили душу музыканты, были заколочены, владельцы словно растворились - наверное, бежали в Анту и Тали. Открытыми остались лишь самые дешевы таверны, где солдатня накачивалась плохим пивом, тут же извергая его наружу, и устраивала пьяные драки. В таких заведениях трудно бывало отличить общий зал от сортира. Он содрогался от мысли, что ступит туда хоть ногой.
Так что в тот день он шагал по южному парапету стены Внешнего Круга. Необычайно холодный ветер налетел с запада, с равнин. Тонкие шелка не годились для такой погоды, он забыл взять жакет или плащ, а возвращаться домой было слишком далеко. Он ходил, одеревенев, охватив плечи руками и дрожа.
Внизу толпа рабочих стучала молотками и визжала пилами, собирая помосты для грядущего Фестиваля Бёрн. Через два дня на закате процессия понесет платформы, на каждой будет лежащая статуя Спящей Богини. Народ обойдет городские Круги и соберется у Внутреннего Храма. Так сны Бёрн станут еще приятнее и спокойнее.
Он удивлялся, что празднество готовится при всех тяготах осады. Но, может быть, именно такие ритуалы требуются горожанам в трудные времена: напоминание о том, кто они, в чем их ценность и что делает их народом.