– Я понял. Дальше!
Женщина удивленно на меня посмотрела.
– А дальше – все, господин маг… они прожили тут всю оставшуюся жизнь и, насколько я помню, никогда отсюда не уезжали. Мама плела кружева для богатых леди, отец работал где придется…
– Вы знакомы с Алеком Дроуди, сударыня? – снова перебил я ее.
– Нет, господин маг.
– А вы? – вопросительно обернулся я к мужу.
– Нет. Хотя, возможно, что-то и слышал… его имя вроде бы носит какая-то фабрика на том берегу Изры?
– Вы его видели? Говорили с ним? Может, работали на него?
Мужчина невесело усмехнулся.
– Я простой плотник, господин маг. И ничему иному не обучен. Вообще этого Дроуди в глаза не видел. Слышал только, что чудак он порядочный. Но чтобы лично… нет. Я его не знал. И понятия не имею, как он выглядит.
– Хорошо, – протянул я. Эх, Йена бы сюда… он бы точно сумел задать правильные вопросы. – А с отцом-настоятелем Нилом вы не были знакомы? Вы часто посещаете храм? Молитесь? Спрашиваете у жрецов совета?
Оба родителя тут же виновато опустили взор, словно я уличил их в чем-то неприличном.
– Чтобы о чем-то просить богов, нужно что-то отдать взамен, – очень тихо уронила мама Лори. – А мы – небогатые люди. Все, что у нас есть, это наши дети. Я только за них и ходила помолиться владычице Ферзе. Последний раз – восемь лет назад.
– Я захожу иногда, – пожал плечами ее супруг. – Оставляю Абосу и Лейбсу по монетке, когда есть. Отца Нила, конечно же, видел, но чтоб прямо к нему обращаться… нет, господин маг. Я бы не осмелился. А почему вы спрашиваете?
– Так надо. Скажите, сударыня, а ваши родители могли знать этих людей? – снова спросил я.
– Сомневаюсь. Мама никогда не упоминала таких имен. Да и в храме-то бывала нечасто. Может, конечно, я чего-то не знаю… она очень редко говорила о богах и о прошлом… но, по крайней мере, в нашем доме эти люди точно не бывали.
– А кто-то из вашей семьи проходил посвящение в храме?
– Насколько мне известно, нет. Отец уважал Лейбса и Ремоса, мама молилась только Ферзе, как и я… дочку мы ещё не успели сводить в храм – ей ещё год оставался до того, как…
Мать неожиданно умолкла и отвернулась, закрыв кривящееся лицо руками. Безутешный отец, сжав челюсти, крепко ее обнял, стараясь поддержать. А я тяжело вздохнул: и тут тупик.
Что дальше?
* * *
До храма мне удалось добраться еще через свечу, когда небо на горизонте уже отчетливо заалело, а на улицы начали выползать заспанные работяги. Из числа тех, кому положено убираться, вывозить мусор, а также печь пироги и замешивать тесто для хлеба.
С кебом на этот раз повезло – я успел перехватить двуколку почти на выходе из ремесленного квартала, поэтому избавил себя от необходимости месить оставшуюся после вчерашнего дождя грязь. И оказался на Главной площади ровно в тот момент, когда один из жрецов открыл двери храма, впуская внутрь редких в столь ранний час прихожан.