— Теперь тут стало хорошо. Фашисты совсем притихли, — важно добавил Петя.
Поговорив с новыми друзьями, Костя заглянул за щит, где стояла печь, сделанная из железной бочки. Она отделяла «прихожую» от «общежития». В печке трещал огонь. Красные, желтые, синие языки ласкались возле отверстий, щекотали стенки и, казалось, заставляли улыбаться печку. От нее веяло теплом и приятным запахом домашней кухни, отчего в трансформаторной было сухо, тепло и уютно.
— У нас тут всегда так, — похвалилась Лиза, — каждый вечер к нам приходят греться бойцы и командиры. Сушатся, отдыхают, как дома.
Возле печки с кочергой в руках стоял рыжий круглолицый парнишка. Он даже не вышел знакомиться с Костей. Это был Ваня. Тот самый Ваня, что втайне от Пети и Гиры строил для фашистов ловушку. Но ничего не получилось, и он, вспомнив приглашение Лизы, пришел в трансформаторную сам.
— Дежурный? — спросил его Костя.
— Так точно, — ответил Ваня, — в наряде.
— Нет, это он наказание отбывает, — пояснила Лиза. — Вчера…
— Помолчи, сам объясню, — перебил круглолицый. — Тут бывает холодно. Все равно кому-то надо стоять с кочергой. Но я тоже занимаюсь. — Он показал на исчерченный бок печки.
«Смотри, задачи решает!» — удивился Костя и хотел спросить, в какой школе он учился до войны, но в это время круглолицый забарабанил кочергой по печке и закричал:
— По ме-стам! — и, повернувшись к Косте, пояснил: — Перерыв кончился.
На стене висели ходики, и дневальный обязан был внимательно следить за распорядком.
— Что же вы делаете? — спросил Костя у Лизы.
— Занимаемся, задачи решаем, читаем. Вон даже расписание есть.
Костя посмотрел расписание и улыбнулся. «Игра, а не учеба. Все это не то. Эх вы, надо делом заниматься… Но уж раз Александр Иванович просил, значит, нужно поддержать компанию». И, присев к столу, поинтересовался, какие они решают задачи, помог Гире, затем Пете, потом забылся и начал пояснять «малышам» все по порядку.
Глазенки ребят повеселели, да и сам Костя был рад тому, что вновь сидел за партой.
— Вам все покажи да подскажи, самим соображать надо, — шутя проворчал он, чувствуя себя снова в своей среде.
■
Живя в трансформаторной, Костя тайком занимался своим делом, но ему часто мешали сверстники, особенно этот угрюмый и неразговорчивый Ваня. Он просыпался рано и любил сидеть возле печки. «И так красный и еще жмется к печке», — говорил про него Петя.
В самом деле, первые дни Косте казалось, что Ваня, скитаясь по развалинам, промерз до корней волос и все еще не может отогреться. Затем стал замечать, что Ваня, сидя возле печки, тоже о чем-то думает и даже шепотом разговаривает сам с собой.