– Мне больше не хочется делать number one.
– Нет, ты сделаешь. Только этого сейчас не хватало, когда все подготовлено. Скорей.
– Не идет, я не могу.
– Ох, уж эти твои капризы. Ты заплатишь мне за это!
Нани, хорошо знающая меня, сказала:
– Мадам, я думаю, она не сделает.
В том переполохе, в том сумасшествии я услышала слабый шум, постоянный, быстрый, равномерный: тук-тук-тук-тук-тук-тук…
Туктуктуктуктуктуктуктуктуктуктук… Мне четыре года, мне тридцать четыре года. Я все еще находилась с раздвинутыми ногами на унитазе в поезде, я лежала на кушетке в глухом переулке. Тук-тук-тук-тук-тук-тук…
У меня уже не было возраста, я не была человеком, я была всего лишь тем шумом: тук-тук-тук-тук-тук-тук-тук-тук… быстрый, как «раз, два, три» в детских играх, ритмичный, как колыбельная песня… Туктуктуктуктуктук… Откуда он шел? Главное узнать, откуда он исходил.
– Доктор, у меня болит голова.
Мне очень плохо, острая боль у основания черепа, острее, чем все, что я ощущала до этого. Грубые толчки разрывали мой череп.
Пронзительная боль. Волнение от избытка страдания. Корни, ужасно искривляющиеся, цепко хватающиеся за все в своих конвульсиях скелеты драконов, дохлых каракатиц, распространяющие, по мере того как они выходили наружу, несносный запах гнили.
– Доктор, я теряю рассудок! Я схожу с ума!
Я знала, что, если коснусь галлюцинации, мне придет конец. Я не должна была следовать тому импульсу, который звал меня к ней. Не следовало проникать на ту территорию. Я смогла бы жить и дальше, как безобидная калека, без того, чтобы меня упрятали в психушку. Теперь было слишком поздно, я углублялась в черное безумие, в опустошающее волнение.
– Доктор, помогите мне!
Голова раскалывается! Качается, качается…
Тук-тук-тук-тук-тук-тук-та-ра-та-ра-та-ра-там-там-там…
Тук-тук-тук-тук. Шум здесь, совсем близко! Это единственная вещь, которая не относится к безумию, находится вне истерии. Я должна его найти. Я ДОЛЖНА ПОЙТИ К НЕМУ.
Я совсем маленький ребенок, очень маленькая девочка, которая еще с трудом ходит. Я гуляю в лесу с Нани и отцом. Мне нужно сделать «number one please». Нужно спрятаться, и Нани ведет меня за куст. Долго ищет подходящий. Сидя на корточках, я крепко держу заднюю часть панталон Petit-Bateau и смотрю на струйку жидкости, выходящую из меня и уходящую в землю между ногами, между моими красивыми новыми лаковыми туфельками. Интересно… Тук-тук-тук-тук-тук-тук-тук-тук-тук…
Шум за спиной. Я поворачиваю голову и вижу стоящего отца. Он держит перед одним глазом нечто странное, черное, какое-то железное животное с глазом на конце трубы. Это оно производит шум! Я не хочу, чтобы он видел меня, когда я делаю по-маленькому. Отец не должен видеть мою попку. Я встаю. Панталоны мешают мне идти. И все же я иду к отцу и бью его изо всех сил. Я бью его так сильно, как только могу. Я хочу причинить ему боль. Я хочу убить его!