Поводок ощутимо тряхнуло, заставив меня развернуться к служителю всем корпусом и закрыть собой оторопевшего ученика. Мои руки тоже окутала Тьма. Но Палач и не думал нападать. Вместо ярости или злости по поводку вдруг пришла тоска… а следом за ней боль и такое отчаяние, что я сам не понял, как оказался рядом с Мэлом. И даже не почувствовал, как его пальцы с силой впились в мои предплечья.
Всего один рывок, и наши лица оказались друг напротив друга. Глаза в глаза. Молча. Страшно. И так близко, что даже поводок уже не понадобился, чтобы увидеть и почувствовать, что с духом-служителем происходит что-то непонятное. Зеркальная маска слетела с него мгновенно. На искаженном судорогой лице появилась жутковатая гримаса. Из раскрытого рта вырвался глухой стон. А затем поводок, раньше служивший тонким мостиком между нашими душами, внезапно рассыпался в пыль, и то, от чего раньше меня защищало расстояние, обрушилось на мой разум ревущим водопадом.
Я видел Алтир… таким, каким он был, наверное, пару-тройку столетий назад. Тогда деревянных домов в столице строилось не в пример больше, чем сейчас, а улицы не казались такими чистыми.
Я видел лица… мужские, женские, детские…Слышал ласковый шепот в ночи. Игривый смех. Попеременно то возмущенные, то радостные и даже восторженные крики. Не раз гулял по зеленым аллеям, любуясь отражением звезд в прозрачной глади прудов. До беспамятства кутил с друзьями в трактирах. В охотку участвовал в дуэлях. С гордостью принимал присягу на площади перед королевским дворцом. А потом с торжественным видом стоял у алтаря, держа в руках обручальный браслет и смотрел в прекрасные, бесконечно любящие глаза напротив…
Затем были громкие здравницы, слепящий свет магических светильников, жаркие объятия, неистовый шепот в ночи и мягкие женские губы, беззвучно повторяющие чье-то имя…
Я помнил завернутого в пеленки розовощекого карапуза, переданного мне широко улыбающейся целительницей. Помнил светлые кудри, вьющиеся вокруг озорной мальчишечьей рожицы. Помнил его первые шаги. Первое, но такое важное «папа». И тихий смех той, что смогла подарить мне это немыслимое счастье…
Осколки воспоминаний – как драгоценности, животворящим дождем пролившиеся на иссушенную забвением душу. Неимоверные яркие, искрящиеся эмоциями, они словно звезды осветили сгустившийся вокруг меня мрак. Вырвали из забвения. Заставили встрепенуться. Но и этого оказалось мало, чтобы собрать разбитое зеркало, в котором, как в лесном пруду, отражались куски моей прежней жизни.
Как жаль, что мир и любовь – это далеко не все, что ее составляло. На смену радости и свету однажды пришла беспросветная Тьма. Я помнил ее холодное дыхание, чувствовал острые когти, сжавшиеся на внезапно остановившемся сердце. И после долгого сна с содроганием вспомнил тот проклятый день, когда света в моей жизни не стало.