«Скорая», судмедэксперт, еще двое копов, какие-то непонятные люди. В углу заливается слезами женщина-кошка, хозяйка булочной, и ее сестра, подоспевшая из Бреста. Судмедэксперт и бригада «Скорой помощи» констатируют факт смерти месье Илая Гордона, 1983 года рождения.
Я невольно усмехаюсь тому, что для этого им потребовалось три человека. Коп постарше бросает на меня косой взгляд. Я сижу за столом и кручу в руках свой телефон, в ожидании, когда все это закончится. К тому времени, как Трона кладут в мешок и выносят из дома, уже совсем темно, и каждые пару секунд заросшие щетиной лица сидящих за столом напротив меня копов освещает беспристрастно-белый луч маяка.
Я сверлю глазами дверцу холодильника позади одного из копов. На ней, прижатая за край большим керамическим магнитом в виде маяка, висит фотография. Четыре кадра из фотобудки, полоска, как фото на документы. На них Трон и две девушки, блондинка и брюнетка, и дата — 24 февраля.
Кудри Трона на карточке стоят почти вертикально вверх и поблескивают, так, что я не могу отделаться от мысли, что он явно переборщил с гелем для волос. Отключившись от непонятного разговора, я придумываю, как пошутить над ним по поводу волос и залысин, которые он так ревностно пытается скрыть, в следующий раз, когда мы будем общаться…
— Месье Веналайнен, поясните, пожалуйста, еще раз для моих только что прибывших коллег, что вы делали в доме мадам Руссо, который арендовал у нее месье Гордон? — спрашивает молодой коп, коверкая мою фамилию сразу в двух местах.
Я делаю глубокий вдох. Это уже третий раз. Я отхлебываю воду из стакана, который кто-то заботливо поставил передо мной. Разговор длится уже около часа, и я начинаю жалеть, что вообще позвонил в полицию. Хотя выбора у меня не было. Я слишком наследил по дороге сюда, слишком многие знали о том, что я разыскивал Трона: его бывшие коллеги, квартирантка, хозяйка булочной.
Проходит еще около часа, полицейские снуют и снуют по дому, посыпают лестничные перила и дверные ручки черной графитовой пудрой, метут сверху маленькими метелками, то и дело щелкает затвор камеры и мерцает вспышка. Стакан воды передо мной сменяется бумажной чашкой эспрессо. А я все сижу за столом, наблюдая за лучом маяка и рассматривая фотографию с холодильника.
Наконец ко мне подходит молодой коп.
— Месье Винолайнен, информация о том, во сколько вы прилетели во Францию, подтвердилась. Также ваш работодатель заверяет, что вы были в офисе все предыдущие дни.
Я киваю, ожидая, что он скажет дальше.
— Сейчас вы можете идти, но мы попросим вас приехать в полицейский участок в Бресте завтра в девять часов утра. Нам нужно еще раз взять у вас показания.