».
Мы не можем согласиться с мнением В.А.Твардовской, что «ни один из предрассудков терроризма, которые отстаивал Морозов в брошюре «Террористическая борьба», не был подтвержден жизнью»[174]. Разумеется, некоторые его предположения, вроде пресловутой «неуловимости», были вполне фантастичны. Однако многие его прогнозы, увы, оказались достаточно реалистичны. Во-первых, идея терроризма получила свое дальнейшее развитие и детализацию. В течение последующих 30 лет она служила не только предметом дискуссий, но и руководством к действию. Во-вторых, террористические акты действительно влияли на политику правительства — в зависимости от обстоятельств, они могли привести к ее ужесточению или, напротив, к либерализации. Достаточно указать на «диктатуру сердца» М.Т.Лорис-Меликова или на «весну», наступившую при министре внутренних дел П.Д.Святополк-Мирском после убийства его предшественника В.К.Плеве. Не думаю, чтобы кто-либо из эсеровских лидеров, обсуждавших вопрос о приостановке или продолжении террора в период Первой Государственной Думы вспоминал о брошюре Морозова. Но логика их поведения была созвучна идеям автора «Террористической борьбы» о необходимости терроризма в случае «конституционного насилия». В-третьих, четверть века спустя оправдались надежды Морозова на широкое распространение местных террористических групп — вспомним «летучие боевые отряды» эсеров или «боевые дружины» социал-демократов. В-четвертых, политические деятели, неизбежно ведущие публичный образ жизни, остаются достаточно уязвимыми для террористов, как и сто лет назад. Это в равной степени относится к «деспотам» и лидерам демократической ориентации. Охрана не смогла предотвратить очередного покушения на Александра II, хотя всем было известно, что на него ведется настоящая «охота». В начале века столь же бессильной оказалась охранка перед эсеровскими террористами, методично уничтожавшими министров и губернаторов. «Успехи» современных террористов хорошо известны. В-пятых, трудно оспорить слова Морозова о «бесконечной человеческой изобретательности», дающей террористам преимущество в оружии. «Прогресс» и здесь налицо. От револьверов Каракозова и Соловьева и кинжала Кравчинского к «кибальчичевским бомбам» и динамитным мастерским эсеров и большевиков — таков путь развития террористической практики. Современные террористы уже перешли к использованию пластиковой взрывчатки и даже радиоуправляемых ракет.
Мы не случайно обратились к столь далеким от России 1880-х годов временам и странам. Ведь Морозов мечтал, чтобы террористические идеи укоренились среди революционеров разных национальностей. «