.
В одной из статей он подверг критическому разбору брошюру Ю.О.Мартова «Красное знамя в России»[288]. Большая часть статьи посвящена опровержению утверждения Мартова о том, что агитационная и пропагандистская деятельность народовольцев среди рабочих страдала от полицейских репрессий вследствие террора. Эта проблема не случайно привлекла внимание Юделевского. Незадолго до этого он писал, что «мыслящие социал-демократы, вникнув в историю русского революционного движения и отнесшись критически к своему прошлому и настоящему, не могут не придти к заключению, что, не прекращая своей культурной работы, им следует, в союзе с другими социалистами и революционерами, вступить на путь, завещанный традициями «Народной воли»[289]. Оставалось «только» доказать, что этот путь верен.
Аргументация Юделевского сводилась к тому, что во-первых, правительственные репрессии против революционной интеллигенции и передовых рабочих были не менее суровы п о с л е террора, нежели во в р е м я террора. Во-вторых, террор привел к более «мягкому» отношению к «политическим преступникам», не замешанным в собственно террористических предприятиях.
Кроме того, неверно отождествлять «Народную волю» с Исполнительным комитетом, в общем-то справедливо замечал Юделевский. Однако «та специфическая форма революционной борьбы, которую практиковала "Народная воля", ограничивала состав участников небольшим сравнительно числом террористов, к о л и ч е с т в е н н о поглощавшему лишь незначительную часть партии. Вот почему неверно утверждение, что, по мере развития террористической деятельности, ослабевала социалистическая и агитационная работа»[290].
Юделевский полагал, что террор для царизма несравненно страшнее, чем «все формы культурной, пропагандистской и агитационной деятельности, взятые вместе»[291]. Причем он не погнушался сослаться на известного организатора провокации Г.П.Судейкина, противопоставлявшего народовольцам чернопередельцев, как истинных социалистов. Следовательно, заключал Юделевский, для жандармов первые были страшнее. Учитывая то, что Юделевский не видел принципиальной разницы между чернопередельцами и социал-демократами[292], ясно, против кого была направлена его «историческая» критика.
Логические противоречия в рассуждениях Юделевского очевидны. С одной стороны, террор якобы отвлекал власти от деятельности пропагандистов, с другой — репрессии были одинаково сильны и во время террора, и после него.
Юделевский резонно замечал, что Исполнительный комитет — не вся «Народная воля», и что именно он занимался прежде всего террором, а на «периферии» организации пропагандистская работа продолжалась. Но это лучше всего подтверждало высказывания его оппонентов. Там, где терроризм — там не может быть широкой агитационно-пропагандистской деятельности. Если, конечно, не считать терроризм разновидностью такой деятельности. Народовольцы продолжали пропагандистскую работу, но центр партии неизбежно от нее отходил. А ведь центру, где были сосредоточены лучшие силы, удалось добиться наиболее серьезных результатов в «рабочем деле». Но террор свел все это на нет.