Прошло десять минут, во время которых Никита историю болезни заполнил. В ординаторскую зашла операционная санитарка Леночка.
– У нас всё готово, ждём пациента.
– Хорошо.
А папа пациента всё разговаривает по телефону. Никита вышел в коридор.
– Мне бы хотелось услышать ответ.
– Вы гарантируете благополучный исход?
– В медицине гарантий не бывает, увы!
Папа скривился, как будто лимон съел. Никита не хотел попусту обнадёживать, ещё неизвестно, что в брюхе. Но отец был человеком, привыкшим быстро принимать решения, тем более консультации по телефону не дали радужных надежд.
– Хорошо, оперируйте.
– Тогда подпишите согласие.
Подписывать должен пациент, он совершеннолетний, но в экстренных случаях или ввиду тяжести состояния больного могли подписывать согласие его родственники.
Папаша поставил подпись, устроился в кресле.
– Я здесь буду ждать.
– Не возражаю.
Никита пошёл в операционную, туда же завезли на каталке пациента. Пока Никита и второй хирург, дежурант Сергей Михайлович переодевались, мылись, парню дали интубационный наркоз.
Ох, не любил Никита высокопоставленных пациентов или их родню, как сейчас. Капризны, часто предъявляют необоснованные претензии, считают – за деньги могут купить всё, здоровье в том числе. А тело-то такое же, как у всех.
Начали операцию. Разрез, ушивание подкожных сосудов, рассекли мышцы, снова ушивание сосудов. Вскрыли брюшину. В брюшной полости полно серозной жидкости, но не гноя, уже обнадёживает. Отсосали, Никита желудок слегка сдавил.
– Вижу! – сказал Сергей Михайлович. Луковица двенадцатиперстной.
Никита и сам увидел крохотный дефект. Это лучше, чем прободная в желудке. Ушили продольным швом по Гейнеке, сальник подшили, сделали ревизию. Швы держат, герметичны, остальные органы в порядке. Ввели антибиотики, поставили дренажи, ушили.
– Сколько времени?
– Час десять.
Когда хирург спрашивает время, его интересует не который час, а сколько длилась операция. Время за работой пролетело незаметно. Никита и дежурант размылись. После выхода из наркоза пациента перевезли в реанимацию. По идее Никите в отделении делать нечего, пациент будет находиться под наблюдением аппаратуры и персонала. Но он решил остаться на ночь, всё же главврач просил.
С кресла при виде Никиты вскочил отец пациента.
– Доктор, ну как?
А пальцы мелко дрожат и голос срывается. Вроде властный мужик, а нервишки сдали, когда беда сына коснулась.
– Операция прошла успешно, теперь будем наблюдать. Сейчас вашего сына в реанимацию перевезут…
Никита не успел договорить.
– Как в реанимацию? – вскричал отец. С ним так плохо?