— Раз других мнений нет, то не будем зря тратить время. Честь имею — Рокоссовский плавно повел головой и покинул комнату совещания вместе с командой своих помощников.
Но не только среди советских военачальников не было единства, не было его и в штабе фельдмаршала Кюхлера, от которого фюрер требовал скорейшего взятия Ленинграда.
После возвращения из ставки фюрера из Вольфшанце и получения директивы о наступлении, Георг Кюхлер вызвал к себе командующего 18-й армией генерал-полковника Линдемана.
Конечно, фельдмаршалу было приятнее обсуждать предстоящее наступление с начальником штаба группы «Север» податливым и уступчивым к воле командования Куртом Вегером. Генерал-майор ловил каждое слово командующего в отличие от взявшего привычку после недавнего разгрома русской армии драть нос Линдемана, но что было делать. Тот находился во временном фаворе у Гитлера, и с его мнением приходилось считаться.
Кюхлер пригласил Линдемана к себе на беседу, чтобы в уютной обстановке обсудить, как и когда будет исполнена воля фюрера германского народа. В кабинете командующего, гостя ждала непринужденная обстановка, аккуратно расстеленная на массивном столе карта, два мягких кресла и чашки с кофейником из которого хозяин сам любезно налил ему кофе. При этом Кюхлер не пытался скрыть своей неприязненной настороженности к гостю, бывшему потенциальным кандидатом на его место. Равно как и бывший до него на посту командующего фон Лееб, был сдержано, холоден к самому Кюхлеру до самой своей отставки.
В глубине души оба военные презирали Гитлера, считая его младшим чином, выкравшим генеральские сапоги, однако высокие звания, награды и прочие материальные блага, пожалованные им фюрером, заставляли генералов служить ему не за страх, а на совесть.
Для обоих взятие Ленинграда было сходно с трамплином в большую жизнь. В случае падения большевистской твердыни на Балтике Кюхлер мог вписать свое имя золотыми буквами в историю немецкой армии как покоритель второй русской столицы, а Линдеман получал заветный маршальский жезл. Поэтому, они приступили к обсуждению штурма города на Неве, если не с радостью, то с циничным прагматизмом.
Ничего нового они не изобрели, да и этого не требовалось. В штабе группы армий «Север» имелся старый план фельдмаршала Лееба, который тот не смог выполнить осенью сорок первого года.
Тогда, столкнувшись с ожесточенным сопротивлением советских войск в районе Пулковских высот, немецкие войска остановились для перегруппировки сил. Многим тогда казалось, что эта заминка всего на несколько дней, а оказалось, что надолго. Гитлер забрал танковые соединения для битвы за Москву и фронт остановился. Теперь, Кюхлер намеривался довести до конца намерения фон Лееба и захватить эти проклятые высоты.