Проворно спрыгнув, я вмиг очутился рядом с девушкой.
— Закройте глаза!
— Еще одна глупость с вашей стороны — и мне придется уйти, — предупредила она, выполняя мою просьбу, но в голосе ее уже не было той уверенности.
— Можете открывать, — произнеся, не дав ей договорить.
Катя открыла глаза, и ее взору предстал играющий в лучах солнца камень, который лежал у меня на ладони.
— Что это? — восхищенно удивилась она.
— Опал. Я нашел его на днях, а один наш умелец отшлифовал его.
— У него словно пламя внутри. — Катя осматривала его, не касаясь, словно боялась обжечься.
— Вы почти правы. Это — так называемый лавовый опал. Он образуется в вулканических отложениях. Взгляните — внутри него словно замерла раскаленная лава.
— Неужели здесь когда-то извергались вулканы? — спросила она.
— Очень и очень давно. — Я взял ее за руку и вложил опал в нее. — Я дарю его вам, любовь моя.
— Нет, я не могу, что вы! — Она вознамерилась вернуть камень.
— Иначе я сию же минуту заброшу его в реку! — предупредил я. — Я не шучу.
Тон мой был убедительным, и Катя не решилась проверять.
— Мне очень хотелось бы узнать о вулканах побольше, — кротко произнесла она. — Даже представить страшно, что такое бывает на самом деле.
— О вулканической деятельности я знаю многое, если не сказать все, — признался я. — Но об этом как-нибудь в другой раз. Теперь же хочу заявить, Катя, что буду ждать вас в нашем лагере до тех пор, пока вы не придете… Молчите!
Она попыталась что-то сказать, но я приложил ладонь к ее губам. Опомнившись, я тут же отдернул руку.
— Холодная какая у вас рука, — растерянно произнесла девушка. — Словно у Смерти.
— Это от воды. Только ваше сердце способно ее отогреть, — произнеся это, я на мгновение смутился.
— Вы что-то говорили о своем лагере, — напомнила она.
— Простите. — Я разволновался. — Так вот знайте. Неважно, придете вы или нет, но я буду ждать. Если потребуется, то до скончания века.
— А что же вы будете, извиняюсь, кушать? — улыбнулась Катя. — Когда провиант закончится?
— Змей, кузнечиков, — не задумываясь, ответил я. — На горных козлов буду охотиться.
— Интересно было бы на это посмотреть.
— Сейчас умоляю вас ничего мне не отвечать, — вернул я разговор в серьезное русло. — Все станет ясно через день-другой. Помните лишь одно, что кроме вас на этом свете мне больше никто не мил.
Катя поднялась.
— Спасибо вам за все то, что я от вас услышала, — произнесла она. — От смятения чувств не знаю, что и сказать. Последую вашему совету и промолчу, Николай. Желаю вам счастья.
После этого Катя развернулась и пошла к своему лагерю. Я какое-то время смотрел ей вслед, затем тоже отправился восвояси. В мыслях царил полнейший разброд.