— Осталось только челку отрастить, — произнесла Альбина.
— Зачем? — не понял я.
— Да, так… — она снова загрустила.
— И все-таки? — не отставал я.
— Я же сказала, что просто так! — холодно отреагировала она. — И вообще, надоело уже плавать. Желаю на берег.
— Если бы любовь на самом деле окрыляла, то я бы сейчас взлетел, — шепнул я Альбине на ушко, когда мы прогуливались по одной из аллей парка.
По обеим сторонам от нас высились деревья и со скрупулезной точностью были расставлены скамейки и газовые фонари: одиннадцать шагов — фонарь, восемнадцать шагов — скамейка.
— И рухнули бы прямо мне на голову, — рассмеялась девушка.
— Я бы не стал уподобляться Икару, — возразил я. — И солнце не растопило бы нежный воск, скрепляющий перья.
— Летали бы над парком, пугали публику?
— Бросился бы на вас, словно коршун, и утащил в свое гнездо!
— И где же вы его свили? — продолжала улыбаться Альбина.
— Высоко в горах. По ночам я взираю на луну.
— И что вы там видите?
— Она улыбается мне, — я остановился и задрал голову. — Она зовет меня. В одну из ночей я взмахну крыльями и полечу к ней. Луна не станет обжигать меня своей ненавистью.
— Но она же так далеко.
— Выбившись из сил, я камнем рухну вниз. А поутру прилив смоет с камней кровь, а ветер развеет перья…
— Фу, как печально, — надула губки Альбина. — Давайте лучше присядем.
— Опустимся на грешную землю, — кивнул я.
— Вы на самом деле чувствуете то, в чем все эти дни настойчиво пытаетесь меня убедить? — спросила девушка, когда мы уселись на лавочку в тени раскидистого клена.
— Я люблю вас, Альбина. Никогда я не испытывал еще подобных чувств, — ответил я, не сводя с нее взгляда.
— Но почему именно я? И с чего вдруг это произошло сейчас — ведь мы до этого были знакомы не первый год?
— Если бы я мог вам объяснить, я бы это сделал. Я и сам ничего не понимаю. То, что со мной творится, — мне незнакомо. Да и кто может дать определение любви? Безумно влюбленному дано ощутить, но объяснить это невозможно, возлюбленная моя Альбина.
— Как все-таки с моей стороны неправильно и глупо, что я встречаюсь с вами, но не могу ответить тем же. Наверное, нам надо прекратить эти встречи и беседы, — произнесла она.
Я молчал.
— Но с другой стороны, мне ведь так интересно общаться с вами, — продолжала она. — Вы так понимаете меня всегда. И вообще, Яша, вы такой необычный — совсем непохожий на остальных. Чудная штука — жизнь, правда? — дружелюбно рассмеялась она.
— К счастью, она не стоит на месте, а с каждым днем меняется, — произнес я. — Меняются люди, меняются их взгляды.