.
И тут в дверь номера кто-то тихонько постучал.
— Привет, Чарли. — Она улыбалась, глаза ее тепло светились.
Но как только она прошла мимо него в комнату, он сразу все понял. Его инстинкты были заточены в юности, и способность мгновенно чуять беду еще ни разу его не подводила.
И все же ему, мужчине, нужно было держаться с достоинством. А потому он кивнул и сказал:
— Здравствуй, Трейси.
Она прошла в глубь комнаты, и когда он увидел, что она захватила с собой ту сумку, в которой всегда носила все необходимое для ночлега — а почему бы, собственно, ей было и не захватить с собой эту сумку? — его охватила нервная мимолетная радость. Но, когда она села на кровать и снова ему улыбнулась, Чарли все окончательно стало ясно.
— Пальто снять не хочешь? — предложил он.
Она пожала плечами и скинула пальто.
— Чарли…
Он был очень осторожен. Это, пожалуй, казалось ему увлекательной, рискованной игрой. Он чувствовал себя организмом, которому вот-вот будет нанесен удар, и старался использовать все свои естественные силы, дабы себя защитить. А для этого внимательно к ней приглядывался, замечая ямочки на щеках под красивыми высокими скулами, крупноватые поры на коже, а кое-где и извилистые рубцы, следы печальной юности, которая, как он знал, была у нее очень непростой. Заметил он и запах, исходивший от ее пальто, которое он держал в руках. Этот запах, хотя и довольно слабый, отнюдь не отличался изысканностью, его, скорее, можно было назвать чересчур насыщенным, даже липким, а потому он поспешил повесить пальто, но не в шкаф рядом со своей одеждой, а на спинку стула, стоявшего возле письменного стола. Заметил Чарли, разумеется, и то, как старательно она избегает его взгляда, и в очередной раз подумал, что больше всего на свете ненавидит нечестность, а точнее, нехватку мужества.
Он постарался оказаться как можно дальше от нее — насколько вообще позволяли размеры крошечного номера — и стоял, прислонившись к противоположной стене.
Теперь она и сама на него посмотрела — с каким-то странным выражением лица, одновременно и презрительным, и извиняющимся.
— Мне нужны деньги, — выдохнула она и погладила покрывало на кровати. Каждый палец, включая большой, украшало кольцо, и он в очередной раз удивился и себе — вернее тому, как упорно его разум пытается напомнить: Чарли, ради бога обрати на это внимание! — и своему отношению к ней. Какими отвратительными должны были бы казаться ему многие ее черты и свойства, но тем не менее не казались. Призрачный флер классового превосходства никого не способен защитить надолго. Хотя очень многие сумели прожить целую жизнь, так этого и не поняв. Но Чарли прекрасно это понимал.