.
Можно думать, что поляне – потомки передвинувшегося к северу под новым ударом кочевников (мадьяр с середины IX века, а вслед за ними и печенегов) славянского населения Причерноморья, преемников антов, второй южной миграционной волны. Движением полян с юга и объясняется странное название левого притока Днепра Десной. Столкновение со старым славянским населением лесных областей и породило два противопоставляемых названия «поляне – древляне». Под древлянами иммигранты понимали, очевидно, все славянское население лесной зоны до параллели Смоленска, за исключением ляшского племени радимичей[232], резко обособленных вятичей[233] и северы[234].
Полянам же следует приписать живучее воспоминание о хазарской дани. В уплате дани хазарскому кагану от живущих в степи славян нет ничего удивительного, тогда как хазарская власть, простирающаяся до Сожа, способна привести в смущение. Общение в степях с хазарами отразилось и в сохранившемся до XII века названии русских князей каганами[235]. Родовые знаки киевских князей сильно напоминают хорезмийские и боспорские тамги. Влияние юга можно проследить и в легенде об основании Киева, которая, как можно подозревать, носит не только этнологический характер[236].
Три колонизационных потока – «вятичи», «поляне», «древляне» {стр. 48} – и создали три языковые группы восточного славянства: юго-восточную, центральную и северную.
Русской истории, начатой на территории имевшего тысячелетние культурные традиции Причерноморья, суждено было продолжиться среди болот и лесов Среднего Поднепровья. Когда острая мадьярская сабля надвое рассекла славянскую степь, основная масса славян отхлынула к северу и была включена в орбиту норманнского влияния[237], а остальные подались дальше к югу и, предоставленные сами себе среди враждебного окружения, образовали маленькую колонию, которая делалась все меньше и меньше, пока не превратилась в бесполезный аппендикс Киевского государства – крошечное Тмутараканское княжество, откуда приходило мутить Русь проклятое племя Гориславичей.