А. А. Амальрик отказался пересмотреть свои взгляды. В результате он был исключен из Московского университета. Кроме того, он совершил чудовищное по меркам СССР преступление – попытался переслать свою работу в Данию, чтобы получить на нее рецензию видного историка-скандинависта А. Стендер-Петерсена, преданного в СССР официальной анафеме в качестве «неонорманиста» (Рыбаков 1984; Вилинбахов 1963).
Все это привело к забвению работы Амальрика, оставшейся неизвестной отечественным историкам. Известен, да и то только немногим, был сам факт написания в то время такой работы.
Как вспоминает Л. С. Клейн в книге «Спор о варягах»: «Я написал эту книгу в 1960 г., получил хорошие отзывы от декана В. В. Мавродина на публикацию. Но опубликовать такую книгу было крайне сложно. Для непредвзятого человека факты были ясны. В том же 1960 г. в Московском университете студент-историк подал профессорам работу с аналогичным содержанием. Его исключили из университета, затем он попал в тюрьму и в конце концов оказался за границей. Он стал известным диссидентом – это Андрей Амальрик» (Клейн 2009: 11).
После исключения из МГУ скандал с работой А. А. Амальрика утих, но при аресте его в 1970 г. в КГБ вспомнили об этой его работе и обратились к историку Б. А. Сутырину, который написал отрицательную рецензию на работу Амальрика. Эту рецензию я прилагаю к работе А. А. Амальрика.
В этой книге я хотел бы предложить работу А. А. Амальрика вниманию современных историков. Естественно, научные работы устаревают со временем, однако многое в данной работе представляется достойным внимания ученого-историка. Интересно посмотреть, насколько работа Амальрика отвечает нашим современным данным и взглядам на историю Киевской Руси.
В основу своей работы Амальрик положил труды А. А. Шахматова по истории древнерусского летописания. Он следует работе А. А. Шахматова «Разыскания о древнейших летописных сводах», особенно главе XIII «Сказания о первых русских князьях». Следует отметить, что ранее схема древнерусского летописания, разработанная Шахматовым, получила широкое признание среди отечественных историков. Обширная эрудиция и научный метод текстологического анализа позволили А. А. Шахматову разработать свою схему древних летописных сводов и редакций, предшествовавших известным нам спискам ПВЛ.
Во время написания А. А. Амальриком своей работы гипотеза о Начальном своде считалась общепризнанной (Петрухин, Раевский 2004: 256), и в настоящее время ее придерживаются многие историки.
Возможно, что во времена официального антинорманизма в безоговорочном принятии схемы летописания Шахматова и его ученика Приселкова сыграла роль не только и не столько доказательность положений Шахматова, сколько другие соображения.