Из-за камеры показалось лицо оператора. Он что-то шептал, подавал знаки. Ассистент режиссера тоже что-то показывала, размахивала папкой, стараясь привлечь внимание Лены.
Лена видела их и видела холодный глаз камеры. И красный огонек над глазом, тоже холодный и очень грозный. И этот огонек означал, что камера работает, и вся страна смотрит на Лену, а Лена не помнит, что она должна стране сказать. В смысле не помнит сценария, а так, от балды, готова говорить еще долго, это несложно…
— …А еще к нам придут в гости учителя и музыканты, которые споют веселые песни… А сейчас…
Оператор показал пальцем на белый экран на стене. Ассистент режиссера и вовсе подбежала к нему и присела рядом, стараясь не попасть в кадр. При этом она обеими руками указывала туда, куда надо смотреть.
А Лена как раз помнила, что сейчас надо представить школьника из дружественной Республики Казахстан, даже помнила его странное имя Мурат. Просто ей вдруг захотелось узнать, что будет, если немножко поиграть, если сказать не сразу, а с паузой, чтобы все посмотрели в телевизор и задумались: а что же сейчас такое интересное будет?
— А сейчас мальчик Мурат из Республики Казахстан расскажет о том, как казахские дети пошли в школу и какие цветы получили казахские учителя. Мне кажется, это очень интересно, потому что Казахстан далеко, и увидеть, как там живут дети, довольно трудно. А сегодня с помощью телевидения мы попадем к ним гости! Ну что, дорогие зрители? Пошлите в казахскую школу? Здравствуй, Мурат!
На экране появилась картинка и тусклый, нечеткий, но очень веселый казахский мальчик бойко закричал о том, как здорово было сегодня пойти в школу.
В это время глаз камеры потух, ассистенты и звукорежиссеры утерли пот со лба. Перекур минут на десять, пока казахская школа будет открывать свои тайны.
— Слушай, ну ты даешь! — сказал оператор Лене после того, как все закончилось. — Не завидую я тем, кто будет с тобой работать лет через десять!
— Почему?
— Потому что ты хулиганка, вот почему!
При этом оператор улыбался в усы, и было непонятно, радует его факт хулиганства или огорчает.
— Лена, это было здорово! Я так волновалась, я вся мокрая, как мышь! — Маргарита Петровна обняла дочь, ее глаза, подкрашенные модным голубым цветом, сияли. — Я так тобой горжусь! Только, пожалуйста, слышишь? Пожалуйста, никогда больше не говори «пошлите в школу». Надо говорить «пойдемте», «пойдемте в школу», понятно?
— Понятно. Просто у нас так классная всегда говорит.
— Да? — Маргарита Петровна осеклась. Если так говорит классная…
— Ну, Лен, я на тебя сержусь! — это уже дядя Костик. — Ты меня оставила сегодня без работы. Зря я спешил, надевал свой костюм, бедный, старенький. Ты справилась без меня…