— Вы превратили беду в выигрыш,— восхищенно сказал Седьмой.
— Грубая лесть — самая тонкая штука a мире,— снисходительно заметил директор. — Вы далеко пойдете, Седьмой. Даже полетите, сказал бы я.
Седьмой встревоженно вскинул глаза на директора.
— Нет, нет, я в переносном смысле,— успокоил тот. — Поскольку ситуация усложнилась, вам предстоит руководить операцией «Глобус» на месте. Вылет сегодня.
— Слушаю,— ответил Седьмой.
— Сожалею, вам, видимо, не удастся постучать там в теннис,— одними губами улыбнулся директор.
Собравшиеся и столом облегченно засмеялись, задвигали стульями.
В квартире Кларка Инга укладывала мужу чемодан.
— Ты читал сегодня в «Таймсе», этот Терни написал, будто обозревателю Кларку настолько верят телезрители, что, реши он сегодня выставить свою кандидатуру в президенты страны, его выбрали бы единогласно, — сказала Инга и засмеялась. — Ты не хочешь, чтобы я стала женой президента США? Первой леди, а? Почему тебе так верят?
— Очень просто. Я сейчас самый старый на телевидении. Каждый вечер я бываю в домах у людей. А вещи их целы. Понимаешь? Я не стою им денег и ничего у них не краду. Кроме времени, может быть. А стану президентом — придется повышать налоги и врать.
— Почему ты грустен? — спросила Инга.
— Я?— Кларк сделал большие глаза.— Просто устал.
— От усталости ты грустишь иначе. Еще не стал президентом, а уже обманываешь. Что-нибудь стряслось?
— Да откуда ты взяла?
— Ты вернешься оттуда первого марта? Не позже?
— Не позже и не раньше Нам приказано строго соблюдать маршрут и сроки пребывания. За этим, понимаешь ли, следит весь мир. А почему ты спрашиваешь?
— Просто так... Чтобы знать...
— Чтобы вовремя спрятать под кровать любовника?
— Я его прячу не под кровать, а под подушку,— засмеялась Инга.
— Как ты себя чувствуешь? — вдруг спросил он.
— Я? Отлично А почему ты спрашиваешь?
— Хороший у нас получается разговор, — улыбнулся Кларк. — Каждый старается понять не что говорится, а почему говорится.
— Я рада, что Максвелл летит с тобой.
— Да, вспомним старое.
— А эта, как ее, Дуду... Гугу?..
— Габю,— засмеялся Кларк
— Ты смотри там. — Она погрозила ему пальцем.
— Понимаю... Смотри, но не на нее. Да, плохи твои дела, красотка,— сказал Кларк,—как известно, а Белый дом лучше всего идти с молодой подругой...
Кабинет шефа международных новостей крупного телеграфного агентства был отделен от редакционного зала стеклянной стеной одностороннего вида. Шеф мог видеть все, что творится в огромном шумном зале, беспорядочно, на первый взгляд, уставленном столами.
Там по лабиринту проходов двигался Эдвард Mopp, красавец Mopp, молодой, но уже весьма известный корреспондент.