Человек за столом встревоженно моргнул, поспешно откинулся назад и невольно начал поднимать руки в инстинктивном жесте самообороны, но тут же сдержал движение и взял себя в руки. Однако знал, что его люди это заметили, — красная шея и щеки стали просто пунцовыми.
— Конечно, я командую, — чуть ли не взвизгнул он и чуть тише добавил: — А как вы думаете?.. Какого черта!.. Что вы так безобразно себя ведете? Что вы имеете в виду...
Рейнольдс оборвал его на середине фразы, вынув свой пропуск и документы из бумажника и швырнув их на стол.
— Давайте! Посмотрите вот это! Проверьте фотографию и отпечаток пальцев. И побыстрее. Я уже опаздываю. В моем распоряжении нет всей ночи, чтобы спорить с вами. Давайте! Поторапливайтесь!
Маленькому человечку за столом нужно было быть гораздо менее человечным, чтобы на него не оказали воздействие демонстративная самоуверенность и справедливое негодование. А он был просто человеком. Медленно, неохотно придвинул к себе документы и взял их в руки.
— Иоганн Буль, — прочитал вслух он. — Родился в Линце в 1923 году. В настоящее время является жителем Вены. Бизнесмен. Посредник по экспорту и импорту деталей станков.
— Нахожусь здесь по настойчивому приглашению вашего министерства экономики, — скромно добавил Рей-нольдс.
Письмо, которое он сейчас бросил на стол, было написано на официальном бланке министерства. На конверте стоял будапештский штемпель, поставленный четырьмя днями раньше. Рейнольдс небрежно потянулся ногой, зацепил стул, подтянул его к себе, сел и зажег сигарету. Портсигар, зажигалка, сигареты — все было австрийского производства. Его непринужденная самоуверенность не могла быть поддельной.
— Интересно, что подумают ваши начальники в Будапеште относительно проделанной вами этой ночью работы? — пробормотал он. — Это вряд ли увеличит ваши возможности к повышению по службе, как мне кажется.
— Рвение, даже неуместное рвение, не является наказуемым преступлением в нашей стране, — достаточно спокойно сказал офицер, но его пухлые белые руки слегка дрожали, когда он вложил письмо в конверт и подтолкнул документы обратно к Рейнольдсу. Он сжал руки на столе, посмотрел на них и поднял глаза на Рейнольдса, наморщив лоб. — Почему вы убегали?
— О мой Боже! — Рейнольдс в отчаянии покачал головой. Этого очевидного вопроса пришлось ждать столь долго, что у него имелась куча времени подготовиться к ответу. — Что бы вы сделали, если бы двое громил, махая винтовками, наставили их на вас ночью? Вы бы легли и позволили избить вас до смерти?
— Они полицейские. Вы могли бы...