Анна радовалась обновленному виду сада. Хотя она и любила цветы, ухаживать за ними не умела. Однако самое большое удовольствие сад доставил Кэтрин, ибо она могла смотреть на него из окна. Теперь он стал таким же, как в прежние времена. Она кивала головой и махала рукой внучке, которая в шутку напускала на себя гордый и самодовольный вид.
На полях благополучно собрали богатый урожай. Однажды теплым днем в сад, где Джулия занималась прополкой, прибежала служанка.
— Мисс Джулия! У нас гость, а миссис Паллистер еще не вернулась из Чичестера!
Джулия села на корточки и поправила волосы, которые падали ей на глаза.
— Кто это? — она заметила тревожное выражение на лице женщины. — Что случилось?
— Ничего не случилось, но этот гость — такой пуританин сурового вида. Он сказал, что его зовут мистер Мейкпис Уокер.
Джулия забеспокоилась. Этот человек прибыл неспроста. Неужели на Сазерлей наложили новый штраф? И так их уже дважды штрафовали после смерти отца, и Джулия не думала, что мать сможет заплатить еще раз. Она встала, сняла перчатки и бросила их в ящик с садовыми инструментами.
— Где он?
— Я проводила его в Королевскую гостиную.
Джулия пошла к дому. Грум уже увел лошадь гостя. Значит, он прибыл сюда не только для того, чтобы вручить какой-нибудь официальный документ, как случалось раньше. Она прошла через залитый солнцем зал и оказалась в гостиной. В ней никого не было. Очевидно, другая служанка имела глупость проводить его наверх к Кэтрин и потревожить ее послеобеденный сон.
Девушка вернулась в зал и уже хотела подниматься по лестнице, когда услышала шаги в Большом зале, двери которого были открыты. Она быстро пошла туда и остановилась на пороге. Незнакомец, полный пожилой человек внушительной внешности, трогал руками великолепный резной шкаф, стоявший у стены. Этот шкаф нравился многим, но никто еще, за исключением обитателей дома, не смел открывать его дверцы и заглядывать внутрь, где имелось еще полдюжины маленьких дверей. Она удивилась наглости этого человека, открывшего шкаф.
— Что вы делаете, сэр? — обратилась она к нему.
Он отвечал ей, не поворачивая головы:
— Осматриваю мебель в доме, который скоро станет моим.
У нее чуть было не подкосились колени.
— Что вы сказали?
— Я уверен, что вы меня слышали, — он закрыл шкаф и стал трогать гобелен, на котором был изображен Давид, поражающий Голиафа. — Прекрасный гобелен. Французская работа, не так ли?
Больше переносить это она уже не могла. Подбежав к длинному столу, она схватила тяжелый подсвечник и изо всех сил ударила им по дубовому дереву. Громкое эхо от удара достигло потолка.