Уокер отправился к Кэтрин еще до того, как доктор покинул усадьбу, но старая леди находилась в полуобморочном состоянии и не могла говорить с ним. Доктор заявил, что, как и предполагала Анна, с Кэтрин случился легкий удар.
— С ней это происходит уже не в первый раз, — объяснил доктор к полному удивлению Анны. — У нее уже были сердечные приступы, после которых она испытывала головокружения и даже теряла сознание, но ваша свекровь взяла с меня слово, чтобы я не говорил вам об этом до тех пор, пока ее здоровье не ухудшится, — его доброе лицо, похожее на красную вишню среди зарослей белого, достигающего плеч парика, имело необычно мрачное выражение. Его волновало не столько состояние пациентки, которая непременно должна поправиться, сколько пребывание пуританина в Сазерлее. О цели визита незнакомца он уже был наслышан. — Пока что это самый серьезный приступ, и она сейчас очень слаба, но, если ей окажут хороший уход и у нее больше не будет повода для волнения, ваша свекровь выздоровеет.
— Как долго она будет выздоравливать? — бесцеремонно осведомился Мейкпис.
— Не могу сказать вам точно, мистер Уокер, но вы проявили бы милосердие, если бы разрешили ей пробыть здесь еще четыре недели. Но даже и по истечении этого срока она вряд ли сможет ходить.
— Я так и думал, — заметил Мейкпис недоверчиво.
Лицо доктора потемнело от гнева.
— Мне не нравится то, что вы не верите мне, сэр. Хотя я и предан этой семье, я сказал бы то же самое, если бы госпожа Кэтрин была сторонницей парламента.
Мейкпис сделал жест рукой, говорящий о том, что извиняется за допущенную ошибку и больше не сомневается в искренности доктора.
— В таком случае, я дам миссис Паллистер четыре недели, чтобы она могла поставить свою свекровь на ноги, но ни дня больше, в каком бы состоянии ни находилась больная.
Будучи хорошо воспитанным человеком, Анна не стала говорить пуританину все, что она думает по поводу той уступки, на которую он пошел. Когда доктор покинул дом, Мейкпис попросил Анну показать ему спальные комнаты, занимаемые ею и девушками. Обнаружив, что все комнаты находятся в западном крыле, он решил лишить их одной спальни.
— Ваша дочь и ее кузина могут спать в одной комнате, — сказал он, когда обход закончился, и они остановились возле резной решетки. Он видел, как она морщит лоб, напрягая мысли, и подумал, что ее, вероятно, беспокоит, как отнесется к этому своенравная Джулия, но после минутного раздумья Анна беспрекословно повиновалась ему. Казалось, что после того, как она добилась отсрочки, все силы покинули ее.