– Это что?
– Анкета, – сказал я. – Моя. Заполненная. Четырнадцатая страница.
– Догада! – восхитился Маркин. – А это что?
– Галочка, – сказал я. – В пункте девяносто четыре, в графе «Нет».
– То есть ты отказываешься от возвышения.
Я вздохнул и без разрешения сел напротив начальника.
– Да. В здравом уме и в ясной памяти. Но, в общем-то, это тавтология. В пункте девяносто три я поставил «Да», что означает: «Я отказываюсь от восстания из мёртвых и прошу уничтожить моё мёртвое тело после смерти». К чему следующий пункт об особых условиях возвышения?
– Дело в том, дорогой Денис, что уничтожить твоё мёртвое тело мы можем только пока оно мёртвое. Если же ты восстал – то обращение с тобой регулируется Конституцией и Международным Пактом о правах восставших, который Россия подписала.
Я кивнул.
– Так что перед тобой маячит перспектива провести десятилетия в состоянии восставшего, – продолжил Маркин. – Пожирая червей и крыс в огороженном загоне за Мкадом, рядом с сотнями тысяч таких же ходячих мертвецов.
– То ли дело уютный спецзагон, куда каждый день вталкивают осуждённых на смерть преступников, – сказал я. – Я понимаю, Владислав. Но ответ мой будет «да, да» и «нет, нет». А что сверх этого, то от лукавого.
– Ты же неверующий.
– Можно и неверующему оставаться человеком.
Маркин вздохнул. Вернул листок в папку с моим личным делом. Сказал:
– Дурак ты. У тебя сын растёт. А жизнь – она прекрасна и удивительна, глупо от неё отказываться…
– Я могу идти?
Маркин махнул рукой.
Дурашливо щёлкнув каблуками, я развернулся.
– Ты ещё передумаешь, – сказал Маркин мне вслед. – Ты думаешь, Денис, что ты такой смелый, непреклонный и с моралью твёрже моржового хера. А на самом деле…
– Что «на самом деле»? – спросил я, не поворачиваясь. – Смерти не видел?
– Жизни ты не видел. Но однажды ты ко мне подойдёшь и попросишь своё личное дело. Все приходят, рано или поздно. И я дам тебе переписать четырнадцатую страницу. Даже не стану ничего спрашивать и многозначительно улыбаться. Но это обязательно произойдёт, если ты не ухитришься угробить себя слишком быстро.
Таксист был говорливым. Обычный молодой парень, живой, подрабатывающий вечерами.
– У меня и «Яндекс-такси», и «Убер», и «Гетс», и ещё три такси-агрегатора, – рассказывал он в дороге. – Мониторю все заказы, стоит специальная программа, всё сравнивает и выбирает лучшее. Сам написал, кстати. Вот обкатаю программу как следует, выложу в инете, буду продавать.
Похоже, он немного стеснялся того, что занимается частным извозом.
– Не упусти момент, – сказал я. – А то появятся такси с автопилотом, не успеешь заработать.