Нет, ее мог предотвратить германский рабочий класс.
Но для этого он должен был добиться установления единого антифашистского пролетарского фронта, заставить вождей социал-демократии прекратить поход против коммунистов и принять неоднократные предложения Компартии о единстве действий против фашизма.
Он должен был при наступлении фашизма и при постепенной ликвидации буржуазией буржуазно-демократических свобод не удовлетворяться словесными резолюциями социал-демократии, а отвечать подлинной массовой борьбой, затрудняющей осуществление фашистских планов германской буржуазии.
Он должен был не допустить запрещения правительством Брауна — Зеверинга{8} Союза красных фронтовиков, а установить между ним и почти миллионным рейхсбаннером{9} боевой контакт и заставить Брауна и Зеверинга вооружить и тот и другой для отпора и разгрома фашистских банд.
Он должен был вынудить лидеров социал-демократии, возглавлявших правительство Пруссии, принять меры обороны против фашизма, арестовать фашистских вождей, закрыть их печать, конфисковать их материальные средства и средства капиталистов, субсидировавших фашистское движение, распустить фашистские организации, отнять у них оружие и т. д.
Далее, он должен был добиться восстановления и расширения всех видов социальной помощи и установления моратория и пособий для крестьян, разоряющихся под влиянием кризисов, за счет обложения банков и трестов и таким образом обеспечить себе поддержку трудящегося крестьянства. Это не было сделано по вине социал-демократии Германии, и поэтому фашизм сумел победить.
Должны ли были буржуазия и дворяне неизбежно восторжествовать в Испании — в стране, где так выгодно сочетаются силы пролетарского восстания с крестьянской войной?
Испанские социалисты были в правительстве с первых дней революции. Установили ли они боевой контакт между рабочими организациями всех политических направлений, включая коммунистов и анархистов, сплотили ли рабочий класс в единую профсоюзную организацию? Потребовали ли они конфискации всех помещичьих, церковных, монастырских земель в пользу крестьян, чтобы завоевать последних на сторону революции? Попытались ли они бороться за национальное самоопределение каталонцев, басков, за освобождение Марокко? Провели ли они чистку армии от монархических и фашистских элементов, подготовив ее переход на сторону рабочих и крестьян? Распустили ли они ненавистную народу гражданскую гвардию — палача всех народных движений? Ударили ли они по фашистской партии Хиль Роблеса, по могуществу католической церкви? Нет, ничего этого они не сделали. Они отвергали многократные предложения коммунистов о единстве действий против наступления буржуазно-помещичьей реакции и фашизма. Они проводили избирательные законы, которые позволили реакции завоевать большинство в кортесах (парламенте), законы, карающие народные движения, законы, по которым судят сейчас героических астурийских горняков. Они расстреливали руками гражданской гвардии крестьян, боровшихся за землю, и т. д.