– Последи тут, чтоб не сгорело.
– Кто звонил? Мама? – спросил Матвей, когда она вернулась.
– Нет, Ватрушкин твой.
– Он такой же «мой», как и твой. А что ему надо?
– Беспокоится, где ты будешь ночевать. Хотел даже из больницы сбежать, чтобы тебя найти. Только его поймали и вернули на место. Ну, я ему сказала, чтобы спокойно лечился, что ты у меня. А то еще что-нибудь натворит.
– Да уж, он может, – пробормотал ошеломленный Матвей. Ну Ватрушкин, ну дает! Просто человек-загадка. На кой ему сдался Матвей со всеми его проблемами? Кто он ему? Не друг, не приятель, даже не одноклассник. Никто. Просто первый встречный. Никакой выгоды от него нет. Что же этот чудак так рвется помогать? Даже из больницы хотел сбежать. Ради чего?
– И кстати, – прищурилась Милослава, – с этого номера мне вчера звонили какие-то придурки. И что-то плели про огромную кучу навоза.
– Ай-ай-ай, – покачал головой Матвей. – Безобразие!
– Это точно, – сказала Милослава, в упор глядя на него.
– А мы с Ватрушкиным нашли то самое место, – сообщил Матвей, чтобы сменить тему. Хитрость удалась, Милослава тут же попалась на удочку.
– Правда? – воскликнула она. – Нашли место, где пересекаются вероятности? И ты теперь можешь вернуться?
Матвей помрачнел.
– Нет. Не могу.
– Почему?
– Потому. Не все так просто. Накладывай уже, а то и правда сгорит.
Милослава поставила на стол две тарелки с золотистыми ломтиками жареной картошки. А котлеты выложила в любимую мамину салатницу и поместила в середину стола. Мама тоже всегда так делала. Чтобы каждый брал столько котлет, сколько ему хочется. И хлеб она нарезала как мама, не вдоль, а поперек буханки. Матвей невольно нахмурился.
– Что? – спросила Милослава. – Что-то не так? Котлеты не любишь?
– Люблю, – буркнул он, принимаясь за еду. Не говорить же ей, в самом деле, что его раздражает вся эта нелепая ситуация. А еще его просто бесит, что у нее мамин взгляд и мамины привычки.
Милослава пожала плечами и взяла вилку.
Ели молча. И тишина тоже очень напрягала. Телевизор включила бы, что ли, подумал Матвей. Пусть бы хоть он болтал, фон создавал. Матвей покрутил головой. Нет, в кухне никакого телевизора не наблюдалось. Интересно, как папа (ее папа!) с этим мирится? Он ведь не то что пообедать – он даже чашку кофе не может выпить без телевизора.
Наконец Милослава нарушила тягостное молчание.
– Ты чай как пьешь? С сахаром?
Матвей обрадовался в душе, что она заговорила первая, но виду не подал.
– Можно с сахаром, – как можно равнодушнее произнес он. – А можно и с пирожным или тортиком.
– Обойдешься без пирожных. Тоже мне, принц наследный.