– Ты чего там бродишь? – спросила из темноты Милослава, когда он проходил мимо комнаты родителей. Нет, не родителей, одной только мамы.
– Ничего. Заснуть не могу, – мимоходом бросил Матвей.
– Неудивительно, – отозвалась она.
Матвей вернулся, поправил сползающее одеяло и прислонился к дверному косяку.
– Слушай… – он так и не решился назвать ее по имени. Такое имя и про себя произносить странно. А вслух – так вообще с первого раза не выговоришь. – А тебе мама говорила про эту… ну, дочку подруги?
– Про Ксюшу? Да, она ее привезет к нам. Попробует договориться, чтобы Ксюша сразу жила у нас, не дожидаясь, пока документы оформят.
– И ты не против?
– Конечно. Не в детдом же ей идти. Только мама беспокоится, что Ксюшу нам могут не отдать, у нас семья неполная. Но с другой стороны, они с папой не разводились, он просто так уехал. Так что официально мама замужем. Вам, конечно, проще, вы с папой.
– Но к вам в дом придет посторонний человек! – воскликнул Матвей. – Чужая девчонка. Она будет с вами жить.
– Ну и хорошо, – немного удивленно отозвалась Милослава, – я всегда хотела кого-нибудь, сестру или брата. А ты разве против Ксюши?
– А почему я должен быть за? – возмутился Матвей. – Зачем мне это надо?
– Просто это нормально – помочь человеку в такой ситуации. А если бы ты оказался на ее месте? Ты только представь!
– С какой стати я буду это представлять? Я не на ее месте.
– Тебе что, вообще на всех плевать?
– Да всем на всех плевать. Только некоторые это скрывают, правильных из себя корчат. Такие как ты и Денисыч.
– Если бы всем было на всех плевать, – помолчав, сказала Милослава, – люди уже давно вымерли бы. Спокойной ночи.
Матвей не спал очень долго. Голова гудела и разрывалась от невероятного количества вопросов, на которые он не находил ответа. Почему они с Милославой такие разные, хотя, по сути, они – один и тот же человек? Почему их вероятности так не похожи одна на другую? Как на ремонт может повлиять тот факт, что у родителей дочь, а не сын? Почему папа живет отдельно? Почему, почему, почему?..
Совсем некстати вспомнился скандал перед маминым отъездом, ее жестокие слова: «Если бы у меня была дочь, она бы меня поняла». Как будто напророчила. Вон она, дочь, спит за стеной. И прекрасно ее понимает, во всем поддерживает. Как, наверное, приятно вместо постоянного «да ну тебя, не хочу» слышать «конечно, мамочка, давай!».
Выходит, здесь маме лучше, чем там?
Нет, это уж совсем ни в какие ворота!
Измученный Матвей уснул только под утро. И с трудом смог продрать глаза, когда Милослава стала его будить.