– С ума сойти!
Они снова замолчали.
– Почему у вас все по-другому? – спустя некоторое время спросила Милослава.
– Да потому что у вас дурацкая вероятность, – разозлился Матвей. – Здесь все не как у людей, все наперекосяк. Как мне это надоело! Скорей бы убраться отсюда!
Он с грохотом захлопнул выдвинутый ящик и отправился в комнату.
Милослава пришла позже, когда он уже закутался в одеяло по самый нос и свернулся калачиком на постели.
– Я теплый плед принесла, – сказала она. – Из окна дует. Мы их еще не заклеивали на зиму.
– Все нормально, – пробурчал Матвей из-под одеяла. – Мне не холодно.
– Я тут подумала… если у нас все так отличается… Скажи, где сейчас мама?
– В Волгоград уехала. У нее подруга умерла.
– Ну да, тетя Таня… Все сходится. А она тебе звонила, говорила, когда возвращается?
Матвей сел в постели.
– Ты издеваешься? Как она мне позвонит? Алё-алё, соедините меня с параллельной реальностью, мне надо поговорить с сыном.
– Ой, и правда! – хлопнула себя по лбу Милослава. – Получается, она не знает, где ты? И целых два дня не может до тебя дозвониться?
– Ну, получается. И что?
– Бедная мамочка… Как она там?
Милослава вздохнула и вышла из комнаты. Матвей потушил лампу возле кровати и снова улегся. Но спать не мог. Лежал с открытыми глазами и тупо смотрел в потолок. А в сердце холодным ужом заползала тревога.
«Бедная мамочка… Как она там?»
Эти слова падали словно камни, снова и снова… Каждое слово отдавалось тупой болью в голове. Бедная мамочка… От этих слов леденело в груди. Как она там?
Ни разу за все время он не вспомнил о маме. Нет, вспомнил, конечно, и даже позвонил, но только для того, чтобы узнать, где ключ. За двое суток он о многом успел подумать. Он удивлялся, тревожился, искал выход, строил планы своего возвращения… Единственное, что вообще не пришло ему в голову, – как там мама? Как она отреагирует на его исчезновение? Что она почувствует, когда поймет, что он пропал?
Почему об этом подумала именно Милослава, а не он? Зачем ей вообще беспокоиться о его маме? Или она не делит маму на «твою» и «мою»? И для нее мама – одна-единственная, во всех вероятностях?
Матвей встал, завернулся в одеяло и пошлепал на кухню. Открыл холодильник, оглядел скучные полупустые полки и со вздохом хлопнул дверцей. Какая же бедная эта вероятность: ни колбасы, ни сыра, ничего такого, из чего можно было бы сотворить вкусный бутерброд! Даже апельсинов и то нет. А так хотелось попить свежевыжатого сока! Хотя чего там, соковыжималки тоже нет.
Как они здесь живут? Жуть!
Матвей напился воды из остывшего чайника и пустился в обратный путь.