— Именно поэтому я не просто спрашиваю, а прошу выйти за меня. — Бокал снова перекочевал в его руки. — Знаешь, я все же настаиваю, что у красного вина букет гораздо богаче и ярче. Попробуй еще раз.
— Хочешь меня напоить? — прищурилась я, отказываясь принимать вино.
— И в мыслях не было. Кстати, как тебе клубника? — протянув руку и повторив мой маневр с шоколадом, спросил он, протягивая мне крупную ягоду.
— Вкусная, — сообщила я, осторожно забирая ее.
С первого раза съесть не получилось, поэтому, как ни старалась я быть аккуратной, все равно измазала пальцы и рот.
— Я очень хочу узнать о тебе как можно больше. Что ты любишь, к чему стремишься, о чем мечтаешь. Эрин, но есть проблема, перед которой я совершенно бессилен. — Ивар коснулся подушечкой пальца уголка моего рта, стирая шоколад.
— Не понимаю…
— Хорошо, я объясню, — серьезно заявил он. — Я настолько люблю тебя, что бросить вызов Ларсу или отдать жизнь это такие мелочи, которые не стоят и внимания. Я постоянно думаю о тебе. Хочу прикасаться, обнимать, целовать. Дарить всякие мелочи, лишь бы увидеть твою улыбку. И ничего не могу с собой сделать. Если хочешь превратить в снеговика, причем с какой угодно степенью обморожения, я прямо сейчас готов снять все щиты…
— Они тебе и не нужны, — мрачно перебила я. — Я не могу причинить вред никому из Гэретов, пока на моей руке эта татуировка.
— Потрясающая новость, — хмыкнул он. — Я могу тебя целовать сколько хочу, и мне ничего за это не будет.
— Ты не поступишь так со мной, — ахнула я и шагнула назад, но Ивар молниеносно перехватил мои руки и жестко зафиксировал запястья.
— Я ведь обещал целовать тебя за такое вот поведение, — напомнил он.
— Но я ничего не сделала!
— Просто не успела, — заметил он, а затем поднял мою руку, поднес ко рту и облизал испачканный палец.
— Что ты творишь?! — опять ахнула я.
— Знаешь, прихожу к выводу, что люблю сладкое, — подмигнул он. — Вот никогда не любил, а сейчас понимаю, что жить без него не могу. Так ты выйдешь за меня?
— Нет! — возмущенно воскликнула я.
— Что-то такое я ожидал, — покачал он головой. — Такая невозможная, упрямая и невообразимая ведьма не может просто взять и согласиться. Что ж, придется привести правильные доводы. Начнем с самого начала. Я тебя люблю, и ты любишь меня.
— Не люблю!
— Врешь, — хмыкнул он. — Еще мы связаны источником.
— Это временно!
Ивар, продолжая удерживать мои запястья, завел руки мне за спину, отчего я невольно прогнулась и оказалась прижата к нему.
— Порой ты бываешь такой самоуверенной, но это мне тоже в тебе нравится.