— Дурной пример заразителен.
За разговорами Ильин не заметил, как прибыл на место. Здесь ничто не напоминало город-курорт Сочи. Приземистые одноэтажные домишки, лениво поклевывающие по зернышку куры… Коза, привязанная к колышку…
Машина остановилась возле единственной кирпичной пятиэтажки.
— Вот этот дом, — сказал водитель, — когда-то для санаторного персонала построили.
Получив деньги, он лихо развернулся и уехал.
Ильин поднялся по пахнущей кошками лестнице на третий этаж, позвонил. Наташа, не спросив, открыла сразу, словно стояла за дверью и ждала звонка.
— Ну, здравствуй, — произнес Ильин и поставил на пол дипломат. Хотел обнять ее, но Наташа отстранилась. — Ты что не спрашиваешь, кто это. А вдруг грабители? — сказал Ильин.
— Тише, Светка спит. А грабителям здесь делать нечего.
— Ну, что, так и будем стоять тут? — понизив голос, спросил Ильин.
— Извини. Заходи.
Наташа провела его на крохотную кухню, где только и было место для двоих.
Не дожидаясь приглашения, Ильин сел на табуретку и в который раз почувствовал, что здорово устал. Знала бы Наташа, какие у него были дорожные приключения, вот тогда бы точно на порог не пустила.
— Получила мою телеграмму?
— Зачем ты приехал? — ответила Наташа вопросом на вопрос.
— Наташа, я сожалею о случившемся.
— И слава богу.
— Нам надо серьезно поговорить.
Она пожала плечами:
— Говори, я слушаю.
— Может, чайком угостишь?
Наташа чиркнула спичкой, поднесла ее к газовой конфорке:
— Ты везучий: сегодня газ дали. Три дня не было. Наверное, начальство в город нагрянуло отдыхать.
— Наташа, послушай, — проговорил Ильин, глядя на ее узкую чуть сутулую спину. — Давай начнем с нуля.
— Ильин, у меня полная пазуха этих нулей, надоело. — Когда они с Алексеем ссорились, она всегда называла его по фамилии.
— Последняя попытка.
— Разве дело в количестве попыток? — Она села к столу. — Жить рядом и быть чужими… Что это за жизнь?!
— У нас — ребенок.
— Это единственное, что заставляет меня поддерживать с тобой отношения.
— Ну, так давай подумаем о ребенке. Ну, прости меня, на какую жизнь ты ее вот здесь обрекаешь? — Он обвел взглядом кухню. — Я как подумаю…
— Ты о ней думаешь? — прервала его Наташа. — Я твоих отцовских прав, как видишь, не отрицаю. Впрочем, как и обязанностей.
— Ну, вот и хорошо! — оживился Алексей. — Если домой не хочешь пока возвращаться, то давай подумаем о квартире… Для дочери! Ну, не здесь, конечно. Скажи же что-нибудь.
Наташа отвернулась, чтобы Ильин не видел в ее глазах слез:
— Ты стал такой щедрый? Процветаешь?
— Я бы не сказал… Увольняюсь из армии.