* * *
Дорога убаюкивала, навевала приятные мысли.
Игорь, сидевший за рулем джипа, был молчалив и сосредоточен. Володя Климчук весело болтал о всяких пустяках.
Они вели машину по очереди, и Климчук, только что передавший руль Чернову, сладко потягивался, любуясь обширными полями уже явно застоявшейся пшеницы. С уборкой урожая здесь почему-то не торопились.
— Богато живем, — усмехнулся Игорь.
— Ты о чем?
— Да, эта, говорю, контора — не бедная.
— С чего ты взял?
— На такой машинке впервые еду, — похлопал Чернов по рулю.
— Да, «чероки» — это класс. — В голосе Володи послышались нотки самодовольства.
— Ладно хвастаться. Разбогатею — куплю, — улыбнулся Игорь. — Больно хороша на ходу.
Они перебросились еще несколькими фразами и замолчали: за долгую дорогу достаточно было переговорено, да и впереди времени достаточно: до Москвы путь предстоял долгий, а опасность поджидала их на каждом километре.
…За джипом «Чероки» на некотором расстоянии ехал другой джип — «Лендровер», за рулем которого сидел Равиль. А на пассажирском месте, откинувшись на подголовник, прохлаждался долговязый Дык.
Они принадлежали к разным группировкам — именно так задумало руководство. Равиль раньше непосредственно подчинялся Ибрагиму-Мусе, его группа обеспечивала доставку наркотиков. Дык подчинялся Евдокиму-«Циклопу», его подельники распространяли наркотики в Москве и области. Дык получил такую кличку, потому что он к месту и не к месту употреблял словечко «дык».
— Золотое место, — мечтательно произнес Равиль. — Когда-нибудь все это, вот увидишь, отойдет под Кавказ.
— Держи карман.
— Россия ослабла.
— Дык… Сам ты ослаб.
— Засеяли пшеницу… идиоты, — после некоторой паузы продолжил разговор Равиль.
— Чем плохо?
— Да кому она нужна, эта пшеница?!
— А жевать что будешь, если хлеба не станет?
— Копеечный товар, — презрительно сплюнул в открытое окно Равиль.
— Нельзя без хлеба.
— Тоже мне… экономист. Им пшеница обходится дороже, чем в нее вкладывают.
— С чего ты взял?
Равиль засмеялся:
— Мне одна знакомая журналистка рассказывала, что затраты на технику больше, чем выручка от продажи зерна.
— Дык, значит, дело поправить надо.
— Это как?
— Ну… денег больше за зерно платить.
— Нельзя.
— Это почему?
— Рынок потому что. Слыхал такое слово?
— Дык, кто же его не слыхал. Наши ребята только и занимаются, что рынком.
— Товар другой.
— Дык, не менее важный, чем хлеб.
— Сечешь… — одобрительно кивнул Равиль. — Вот и я к тому веду — законы рынка использовать нужно. Когда мы у России Краснодарский край отберем, всю пшеницу к чертовой бабушке пошлем.
— И что посеем?