Бесполезно искать слова, способные передать чувства девушки в «Карлтоне», когда она прочла это письмо, последнее из семи, переданных ей горничной Сэди Хайт. Конечно, в словаре что-то можно отыскать — скажем, «облегчение», «изумление», «гнев», «недоверие». А если вернуться к букве «о», то даже «оторопь». Так что оставим ее с решением загадки в руках, предстоящим отплытием на «Саронии» и пестрой компанией эмоций, борющихся в душе, и вернемся к чрезвычайно встревоженному молодому человеку в Адельфи-Террас.
Узнав, что его письмо доставлено, мистер Джеффри Уэст смиренно занял место кающегося грешника. Там он и провел долгие утренние часы среды. Чтобы долго не терзать себе душу такой безрадостной картиной, поспешим заметить, что в три часа того же дня ему пришла телеграмма, которая должна была снять напряжение. Он разорвал конверт и прочел:
«КЛУБНИЧНОМУ МУЖЧИНЕ. Я никогда, никогда не прощу вас. Но сегодня мы отплываем на „Саронии“. Вы не собираетесь возвращаться домой?
МЭРИАН А. ЛАРНД».
Так и получилось, что спустя несколько минут к толпе обеспокоенных американцев в одной из пароходных касс присоединился молодой человек с диким взглядом. Он резким тоном заявил усталым клеркам, что должен отплыть на «Саронии». Похоже, утихомирить его было невозможно. Предложение нанять частный лайнер его не заинтересовало.
Он бушевал и рвал на себе волосы. Он ораторствовал. Все бесполезно. В ответ на чистом американском звучало: «Билетов нет!»
Расстроенный, но полный решимости, он стал искать в толпе тех, у кого были заказаны билеты на «Саронию». Сначала ему не везло. Наконец, он наткнулся на Томми Грея.
Старый приятель Грей под напором Уэста признался, что он и его жена отплывают на таком желанном пароходе. Но даже предложение всего золота мира и всех звезд с неба в придачу его не тронуло. Он заявил, что охотно сделал бы одолжение, но они с женой не могут ничего изменить. Им надо плыть.
Тогда Уэст предложил приятелю заключить соглашение. Пусть тот поможет ему достать необходимые ярлыки, чтобы его багаж взяли на борт «Саронии» как собственность Грея.
— Ну и что из этого выйдет? — запротестовал Грей. — Если даже это удастся сделать, если ты ухитришься отправиться в рейс без билета, — где ты будешь спать? Боюсь, что где-то внизу на цепи.
— Неважно где! — горячо заявил Уэст. — В обеденном салоне, в спасательной шлюпке, в якорном ящике — да где угодно! Я буду спать, даже вися в воздухе безо всякой опоры! Я вообще не буду спать — но должен плыть! А цепи — у них не найдется таких цепей, чтобы меня удержать!