. Высказанные в юридической литературе иные суждения, в частности, суждение С. А. Голунского
[463] вряд ли согласуются с содержанием процессуального законодательства.
Так, в соответствии с ГПК РФ доказательствами по делу являются полученные в предусмотренном порядке сведения, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также иные обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дела. Эта сведения могут быть получены из объяснений сторон и третьих лиц, показаний свидетелей, письменных и вещественных доказательств, звукозаписей и видеозаписей, заключений экспертов (ч. 1 ст. 55). Сходная норма закреплена в ст. 64 АПК РФ. Принципиально не отличается и определение доказательств, данное в ч. 1 ст. 74 УПК РФ. Разница усматривается лишь в круге средств доказывания. В ч. 2 упомянутой статьи говорится: «В качестве доказательств допускаются:
1) показания подозреваемого, обвиняемого;
2) показания потерпевшего, свидетеля;
3) заключение и показания эксперта;
3.1) заключение и показания специалиста;
4) вещественные доказательства;
5) протоколы следственных и судебных действий;
6) иные документы».
Учеными-процессуалистами подчеркивается, что доказательства, рассматриваемые как неразрывное диалектическое единство содержания фактической информации с процессуальной формой ее получения и закрепления источника этих сведений, должны обладать такими свойствами, как допустимость, относимость, достоверность и конкретность[464].
В теории уголовного права высказаны обоснованные сомнения в том, что доказательства как предмет преступления, предусмотренного ст. 303 УК, обладают всеми этими признаками. «Достаточно лишь того, — пишут, например, А. Чучаев и И. Дворянсков, — чтобы они соответствовали условию относимости к делу (по крайней мере, чтобы это охватывалось сознанием виновного) и представлялись (собирались) надлежащим субъектом. Нельзя увязывать наличие предмета данного преступления с процедурой процессуального оформления доказательства. В противном случае деяния, направленные на искажение (фальсификацию) доказательств до их приобщения к делу, останутся ненаказуемыми»[465].
Системный подход к анализу ст. 303 УК, думается, позволяет заключить, что в ней идет речь не о всех доказательствах, перечень которых определен процессуальным законом, а лишь о таких, носителями которых являются неодушевленные предметы[466]. Искажение фактических данных самими живыми носителями информации либо воздействие на их волю в целях добиться подобного искажения предусмотрено другими нормами Уголовного кодекса (ст. 302, 307, 309 УК).